Ашерон (ЛП)

Он услышал голос Савитара у себя в голове и больше всего ненавидел эту часть своей совести. Вся его человеческая жизнь была разрушена, потому что боги играли с его судьбой, потому что некоторые личности решили вернуть его из мертвых. Упав на колени, Эш закричал от ярости, абсолютной боли, опустив свое лицо в руку и борясь за свой здравый ум. Он не мог сделать это для Тори. Он не мог рисковать тем, что могло ее спасение сделать с этим миром. Если ей было предначертано умереть, то она и умрет. Ашерон не будет вмешиваться в судьбу. Будь проклята эта судьба. Ты же бог, черт тебя дери, Апостолос. Стань хозяином своей судьбы! Спаси ее! Просто потому, что ты можешь, еще не значит, что ты должен. Это было единственное правило, с которым он жил всю свою жизнь.

— Не умирай, Тори, — прошептал он, зная, что не откажется от своей клятвы. Ашерон не будет вести себя, как те, что испоганили ему всю жизнь, играя с вещами, которые нельзя было трогать. Ашерон взглянул в зеркало и вздрогнул. Не удивительно, что они были так напуганы. Он выглядел, как ходячий труп. Его лицо все было поколочено, его одежда вся изорвана и в крови. Ашерон изменил бы все, но персонал что-нибудь заподозрит, если он выйдет полностью очухавшимся и чистеньким. Поэтому он умылся и вышел назад, где ожидала Ванда. У Эша остановилось сердце, когда он увидел, что медсестра держит кожаную куртку, которая была на Тори. Ванда одарила его доброй улыбкой.

— Вашу подругу просто воскресили. А теперь они забрали ее в хирургию.

Он взял куртку, и волна облегчения накрыла его с головой.

— Спасибо, Ванда.

Она кивнула.

— Ты уверен, что тебе не нужно показаться врачу?

— Абсолютно.

Она покачала головой, как будто разочаровавшись таким его решением.

— Ну, давай я хотя бы отведу тебя в комнату ожидания. Есть ли у тебя о ней какая-нибудь информация, чтобы заполнить бумаги?

— Нет, не совсем. Но ты же знаешь, что я хорош в оплате. Делайте все что потребуется. И неважно, сколько все это будет стоить.

— Я знаю, малыш, — женщина погладила его по руке и подвела его к лифтам. — Нам также нужны имена ее ближайших родственников.

— Мегеара и Тео Кафиери. Тео — это ее дедушка, который живет в Нью-Йорке, а кузина Мегеара проживает в Греции.

— Хорошо. Я провожу тебя, а потом вернусь с формами.

Эш не проронил ни слова, когда она ввела его в лифт, где он был сотни раз вместе с Сими во время волонтерской работы. Именно так он и познакомился с Вандой. Ее отец был в одной из палат, куда они разносили рождественские подарки пару лет назад, где он лежал после шунтирования. И с тех пор они дружат. Она привела его в маленькую комнату, которая была стерильной и холодной, такой, как и он сам.

— Тебе что-нибудь нужно?

Ашерон покачал головой. Все, что ему было необходимо, так это знать, как Тори себя чувствует. Но его силы держали это в секрете от него.

— Хорошо. Я скоро вернусь.

Он присел, чтобы дать своим ногам отдохнуть, потому что они все еще пульсировали после того, как машина переломала их. Когда Эш пошевелился, то уловил запах Тори, исходящий от куртки. Прижав ее к самому носу, он вдохнул его и едва не разрыдался. Страх потерять ее заставил его руки трястись, и он никак не мог понять, почему это происходит. Они ведь едва знали друг друга. И, тем не менее, он хотел взлететь наверх и исцелить ее. Его разум кричал на Ашерона, чтобы он позволил себе позаботиться об одном единственном человеке. Как здорово Артемида обращалась с ним вначале их отношений. Она покупала ему подарки, и ей всегда было важно, чтобы он чувствовал себя в своей тарелке. А затем она отвернулась от него, в первый же раз, когда он отказался ублажать ее. Это было прогрессирующее действие, которое всегда оборачивалось против него. «А Тори сперва ненавидела тебя, а потом ты стал ей нравиться…». Он улыбнулся, вспомнив, как она запустила в него молотком. Она хоть и была колючкой, но очень умной и смешной. А больше всего ему в ней нравилось то, что она обращалась с ним как с нормальным человеком. Конечно, Тори и понятия не имела, кто он такой на самом деле, но в отличие от остальных людей она не тискала его и не заставляла нервничать, потому что была в полушаге от того, чтобы изнасиловать Эша. Она относилась к нему, как к рядовому парню с улицы…

— Эш?

Он поднял глаза и увидел перед собой подругу Тори — Ким. На ее лице отразился страх и тревога, когда она взглянула на него, а потом на окровавленную куртку у него в руках.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он у нее. — Я здесь работаю. Помнишь? Я акушерка. Один друг из скорой сообщил мне, что поступила Тори. Что произошло? Ты-то сам в порядке? Разве ты не должен быть внизу, чтобы о тебе позаботились врачи?

Он покачал головой.

— Мы разбились на моем байке.

Ким сглотнула, а на ее глазах появились слезы.

— Она сильно пострадала?

— Мне сказали, что она в операционной, вот я и жду новостей.

Она села рядом с ним.

— Без обид, но выглядишь ты весьма паршиво.

— Я уж как-нибудь это переживу.

Она посмотрела на него с явным сомнением.