Ашу Сирай (СИ)

Здесь уже был другой товар. Драгоценности, украшения, золотая и серебряная посуда, свёртки различных тканей, бесчисленные пёстрые ковры… К сожалению, я только мелком могла видеть всю эту красоту: о том, чтобы спешиться и посмотреть поближе всё, что привлекало глаз, даже речи не шло. Белый парн требовал быть молчаливой и послушной. Впрочем, Бахира тоже вела себя скромно и ехала на муле, опустив голову, а не смотрела по сторонам на яркую и пёструю красоту. Только сейчас я заметила, что её парн был хоть и пыльным, но из красивой и не простой ткани.

Интересно, сколько ей лет? Молодая ли она, красивая? Я ведь только испуганные глаза и видела, и даже не помню, светлые они у неё или тёмные, подведены, как тут принято, или нет. Руки у неё красивые, маленькие, загорелые. Пальцы тонкие и их кончики окрашены в красновато-коричневый цвет. Для грубой работы годится и не годится в харем? Хм… Неужели, она даже танцевать не умеет, как и я?

Ашу Сирай ехал шагом, и торговцы замолкали при его приближении. Никто не спешил предлагать свой товар, хотя все видели, что он не один. Интересно, он едет к кому-то конкретному, или просто ищет самого смелого?

Я не угадала.

Джастер внезапно остановился возле одной из лавок, хозяин которой был сух и стар. Его голову покрывал полосатый лоскут ткани, один конец которого был перекинут под подбородком и заткнут за обруч, удерживающий ткань.

— Анарзун. Лучшее. Немедленно.

В подтверждение слов на прилавок упало несколько серебряных монет, по размеру заметно крупнее привычных «листков» и даже «лепестков». Наверно, эти самые дирхи. Старик опасливо посмотрел на Джастера, потом на нас, пересчитал монеты и кивнул. Белая маска Ашу Сирая его пугала, но не слишком сильно.

— Хорошо, господин.

Следом на прилавке появилось сразу много одежды. Старик поднимал и показывал Джастеру широкие штаны, стянутые на щиколотках завязками, безрукавки, свободные рубахи, простые и расшитые узорами, яркие и тёмных цветов. Шут же лёгким движением руки давал понять нравится ему или нет. Очень быстро он выбрал несколько нарядов, и старик с поклонами протянул ему узел с одеждой.

— Забери, — коротко и холодно бросил Джастер.

Бахира, не покидая седла, наклонилась и подхватила покупки. Брови старика взлетели вверх, но Шута такая ловкость не удивила.

Неужели они всё-таки знакомы? Не просто так ведь он сердится, а она не испугалась того, кого боялась вся Сурайя… И… как она нашла Джастера в Онферине? Что их связывает?!

Она же не его бывшая, правда, Матушка?!

В ответ на моё внезапное отчаяние в глубине души появилась ощущение ласковой улыбки, и снова пришло спокойствие, словно сама Датри погладила меня по голове.

Не волнуйся, а слушай и смотри, Янига. Учись видеть и слышать…

Тем временем, Ашу Сирай продолжил своё шествие по базару. Он миновал богатые ряды, доехал до торговцев зерном и купил два больших мешка с овсом, которые тоже были погружены на мула.

Следующей покупкой стал шатёр из плотной светлой ткани, расшитый цветами. Свёрток с шатром был приторочен позади седла Бахиры, которая ехала, по-прежнему не поднимая головы.

За всё это время Шут не произнёс ни слова больше необходимого. К нам он даже не обращался, а с торговцами говорил так, что те серели от страха и заикались.

Недовольство Ашу Сирая было заметно на грани гнева.

Не смотря на это, я надеялась, что он всё-таки вернётся в ряды с нарядами и купит мне обещанное платье. Однако Шут направил Огонька в одну из улиц, и я поняла, что обещанных платьев не будет. А значит… Значит мне придётся доставать и зашивать свои старые платья.

Не ту же мужскую одежду мне носить.

От таких мыслей настроение испортилось окончательно, но оказывается, с покупками ещё не было закончено.

Через некоторое время петляния по улочкам мы подъехали к ещё одному базару, где продавали животных. Здесь были кони, мулы, те самые звери, похожие на горбатых лосей, и много мелкой домашней скотины.

А здесь-то мы зачем?

Он же не собирается наших лошадей продавать?!

Ну уж нет! Я свою Ласточку не отдам!

Словно услышав мои смысли, Джастер обернулся. Белая маска заметно хмурилась, а от чёрных прорезей глаз веяло таким могильным холодом, что посреди жаркого дня меня пробрал озноб. Я мигом растеряла свой боевой настрой и прикусила язык. Шут перевёл взгляд на Бахиру. Та вскинула голову, почувствовав его внимание, и тут же поникла под его взглядом, сжавшись в седле, как и я.

Джастер отвернулся и направился к загонам с лошадьми.

Как и первом базаре, здесь люди тоже шарахались прочь, уступая дорогу Ашу Сираю. Слуги и невольники прятались за спины своих хозяев, сами торговцы испуганно смотрели на высокую и грозную фигуру в чёрном, наверняка молясь Сурту, чтобы этот покупатель их миновал.