Асино лето

Дежурил сегодня первый отряд, они даже разговаривать не станут! Дежурных по красным пилоткам, оставшимся в лагере с пионерских времен, издалека видно. Один улегся на пирсе, смотрит в воду. Второй ходит по поваленной иве. Ива качается, запросто в речку можно упасть. Ася вздохнула, перебросила косу на грудь, будто это придало ей смелости, и решительно подошла к пирсу. Мальчишка на дереве увидел ее первым. По-балансировал, раскинув руки, пробежал всю иву и соскочил на пирс. Поправил пилотку и сказал Асе сурово:

— Куда идешь? Почему не с отрядом? Почему не на сончасе?

— А у меня нет сончаса, — отчаянно соврала Ася. — И отряда нет. Я от дедушки иду. Он в лагере сторожем работает.

И она прошмыгнула мимо пирса, побежала по тропинке вдоль реки.

— Врет! — услышала Ася за спиной. — Я ее в столовой утром видел. Догоним?

— Да пусть идет, куда хочет. Нам-то что? От вожатых ей потом попадет.

«Ой, попадет!» — с веселым страхом подумала Ася.

— Пра-асковья! А врать нехорошо!

С ветки могучей ивы слетел Горыныч с Севой на закорках, приземлился на подставлерные Асей ладони.

— У-уф… Севка, учись летать, а то ты такой тяжелый…

— А можно научиться летать? — удивилась Ася.

— Конечно, можно, — сказал Еж, прыгая с другого дерева. Земля словно сама подтолкнула его, и он приземлился прямо на Асину макушку. — Только надо, чтобы Старый гном разрешил.

— А тебе не разрешает? Ты же тоже не летаешь.

— А я не хочу! — независимо отозвался Еж.

Скоро тропинка вывела их на берег реки.

— Ася, а ты что-нибудь чувствуешь? — спросил Сева. — Ну, внутри? Вдохни поглубже.

Ася старательно вдохнула. В легких будто побежали мурашки, защекотали взрывающиеся пузырьки.

— Все правильно, — вздохнул Сева.

Он так переживал за Асю, что совсем перестал улыбаться.

— А почему Манюня с Марусей все время молчат? С самого утра ни слова не сказали.

— А они обет молчания дали. Будут молчать, пока ты от Речного царя не вернешься.

— Это чтобы все получилось, — объяснил Еж.

— Поверь, это очень серьезная жертва, — сказал Горыныч, и Манюня с Марусей закивали.

Ася, не снимая сарафана, зашла в воду. Неудобно как-то к царю в купальнике. Речная заводь была тихая-тихая.

— Мы тебя здесь будем ждать! — крикнул Сева.

— Ни пуха ни пера! — пожелал Горыныч, и Ася нырнула.

Раньше она под водой боялась плавать, а теперь вот ничего, плывет, дышит спокойно, глаза открыла и все прекрасно видит. Вода зеленоватая, мягкая. Водоросли стелются по дну. Ага, вот и коряга… Все, как Сева рассказывал. Раньше они часто бывали в гостях у Речного царя, пока тот со Старым гномом не поссорился. Ася подплыла к коряге, надавила на изогнутый сук, и тут же дно реки качнулось, треснуло. Трещина расширилась, и Ася увидела лестницу, ведущую вниз. «Что же это — Речной царь под землей живет?» — удивилась Ася и стала спускаться. Нет, это было не подземелье, кругом опять была вода. Теперь понятно, почему говорят, что эта заводь с двойным дном, и никто здесь не купается.

Ася осторожно спускалась по отполированной каменной лестнице. Скользко. По обе стороны росли гигантские речные деревья: с гладкими стволами, без коры, без листьев, одни голые ветки торчат. Вокруг сновали мелкие любопытные рыбешки, пучили на Асю глаза. Дышать в воде было совсем нетрудно, и вообще водное пространство сейчас ничем не отличалось от воздушного, только уши немного закладывало. Лестница привела Асю в странно украшенный зал. Здесь были камни, отшлифованные до зеркального блеска, под ногами мягкий ил вместо ковра, коряги, увитые цветущими водорослями, и множество неожиданных вещей: помятый чайник, галоша, кукла-голыш, чья-то кепка, ложки-поварешки, сапог и разные сандалии… Все это на длинных нитях свешивалось с потолка. «Это, наверное, утонувшие вещи», — догадалась Ася.

— Ага! К нам новенькая! — раздался вдруг громовой голос.

— Фи, папа, что вы так кричите? Вас на Лысой горе слышно. И потом, вы же знаете: я терпеть не могу утопленников.

Теперь Ася увидела: в центре зала высились трон большой и трон поменьше. И тот и другой были сделаны из корней каких-то гигантских деревьев. На большом троне сидел круглый, как бочка, старикашка с густой черной бородою, кривыми руками-ногами и перекошенным ртом. Ростом с Асю. На голове у него кое-как держалась корона из разноцветных камешков. Это и был Речной царь.

Рядом с ним сидела его дочь. У нее был рыбий хвост, но больше она ничем не походила на русалку: никаких зеленых волос и прозрачных глаз, а наоборот — волосы у нее были черные, как смоль, а глаза блестели, как угли. На шее и руках сверкало столько украшений, что глаза разбегались. Она была похожа скорее на цыганку, чем на русалку. Заглядевшись на речную красавицу, Ася подошла поближе и робко сказала:

— Я не утопленница. Я по делу.

— По делу?! — прогремел Речной царь. — По делу принимаю по средам и пятницам, а сегодня четверг! Четверг! Понимаешь?

— П-понимаю. Но мне очень надо…

— Всем надо! В четверг не принимаю!

— Ну, пожалуйста! — взмолилась Ася.