Читаем Аська (СИ) полностью

одноклассников и восклицания учителей ради неё. Ради неё. А её не было.

Не сдержавшись, я спросил у одного из тех, с кем когда-то дружил, придёт ли Аська, а он, дебильно

подмигнув, ответил, что она давно здесь, бродит где-то по коридорам, предаваясь воспоминаниям.

Всё потеряло значение. У меня была одна-единственная цель, и я двинулся к ней.

Какое-то чутьё вело меня туда, где была Аська. Я просто знал, что она там.

Спустившись под лестницу, я остановился перед облупленной дверью, ведущей в памятный закуток.

Коснувшись прохладного шершавого дерева, я замер. Она была там. Я всем нутром ощущал её, находящуюся совсем близко от меня. Один шаг. Всего один шаг.

Я не двигался. Почему-то сердце не делало кульбитов и билось ровно, дыхание не срывалось, и

ладони не потели. НИ-ЧЕ-ГО. Вообще ничего! Пусто. Серо. Блёкло. Уныло. Никак.

Я вдруг отчётливо осознал, что Аська, как и все, лишь призрак прошлого, что мне нет места среди

них, что я не должен был приходить на эту встречу. Впервые за вечер я искренне улыбнулся.

Улыбнулся самому себе и, развернувшись, направился к центральному входу, желая скорее уйти

отсюда и больше никогда не возвращаться.

Прошлое — прошлому.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза