Асканио

– Хорошо, сударыня. Карл Пятый является достойным преемником Карла Великого, и потому весьма возможно, что он преподнесет в дар Франции то, что вероломный союзник мог бы потребовать от него в виде выкупа. Мало того, император сумеет щедро вознаградить и за гостеприимство и за совет.

– Прекрасно! Сделав это, он поступит великодушно и благоразумно.

– Король Франциск Первый давно мечтает о герцогстве Миланском, не правда ли? Так вот, Карл Пятый согласен уступить ему эту провинцию, испокон веков служившую причиной раздоров между Испанией и Францией, но, конечно, за известную ежегодную плату…

– Понимаю, понимаю! – перебила герцогиня. – Как известно, финансы императора находятся в плачевном состоянии, а герцогство Миланское разорено беспрерывными войнами. Вот его святейшее величество и не прочь переложить часть своих долгов на более состоятельного должника. Нет, господин де Медина, я отказываюсь от этого предложения! Вы же сами понимаете, что оно неприемлемо.

– Но, сударыня, переговоры уже начались, и, как я слышал, король в восторге от сделанного предложения.

– Пусть так, но я от него отказываюсь! И если вы можете обойтись в этом деле без меня, тем лучше для вас.

– Поверьте, сударыня, император бесконечно дорожит вашим содействием! И все, чего бы вы ни пожелали…

– Я не торгую своим влиянием на короля, господин посол.

– О сударыня! Никто не осмелится даже подумать об этом.

– Послушайте, вы уверяете, будто ваш повелитель желает заручиться моей поддержкой, и, между нами говоря, он прав. Я окажу ему поддержку и прошу за это значительно меньше, чем он предлагает. Но вот что он должен сделать, слушайте внимательно: он обещает Франциску дарственную на герцогство Миланское, однако, едва покинув Францию, вспомнит о нарушении Мадридского договора и забудет о своем обещании.

– Но ведь это повлечет за собой войну, сударыня.

– Терпение, господин де Медина. Действительно, его величество разгневается, пригрозит императору войной. Тогда Карл Пятый согласится сделать герцогство Миланское независимым и отдаст его, но только свободным от всяких долговых обязательств, Карлу Орлеанскому, второму сыну Франциска Первого. Таким образом, император и обещание выполнит, и не увеличит мощи своего соперника. Думаю, мой совет чего-нибудь стоит, и, надеюсь, господин посол, вам нечего возразить против него. Что же касается моих личных пожеланий, о которых вы только что упоминали, то, если его святейшему величеству понравится мой план, пусть он обронит при первой нашей встрече какой-нибудь блестящий камешек. И, если камешек окажется достойным моего внимания, я подниму его и сохраню на память о своем славном союзе с наследником римских цезарей, великим королем Испании и Индии.

При этих словах герцогиня д'Этамп склонилась к Асканио, не меньше напуганному этими таинственными и мрачными планами, чем герцог де Медина был ими обеспокоен, а граф д'Орбек восхищен.

– Все это ради тебя, Асканио! – прошептала она. – Чтобы завоевать твою любовь, я готова погубить Францию! – И уже громко добавила: – Ну как, господин посол?

– Решать такие важные вопросы может только сам император; но я почти уверен, он примет ваше предложение; выгоды его для нас столь очевидны, что меня это просто пугает.

– Поверьте, господин посол, что, берясь воздействовать на короля, я соблюдаю и собственную выгоду. Ведь у нас, женщин, есть своя дипломатия, подчас более тонкая, чем у политиков! Но, клянусь, в моих планах не таится для вас ни малейшей опасности, да и подумайте, какая тут может быть опасность? Впрочем, в ожидании решения Карла Пятого я постараюсь вооружить против него короля Франции и буду всячески убеждать его величество захватить своего гостя в плен.

– Как, сударыня, и вы считаете это достойным началом союза?

– Полноте, господин посол, вы такой блестящий государственный деятель, а не понимаете, что главное для меня сейчас – отвести от себя подозрения! Открыто стать на вашу сторону – значит погубить все дело. Не думаю, однако, чтобы кто-нибудь мог выдать меня. Позвольте же мне быть вашим врагом, герцог, позвольте говорить против вас! Да и не все ли вам равно? Бог мой! Разве вы не знаете, герцог, как можно играть словами! Если, например, Карл Пятый отвергнет мое предложение, я скажу королю: «Сир, верьте моему женскому чутью, вы должны во имя справедливости без колебания покарать преступника!» Ну, а если его святейшее величество согласится, я скажу Франциску: «Сир, положитесь на мою женскую хитрость – мы, женщины, хитры и изворотливы, как кошки. Вам необходимо решиться на одну маленькую сделку».

– О, сударыня, как жаль, что вы повелеваете целым королевством! Из вас получился бы прекрасный дипломат! – склоняясь перед госпожой д'Этамп, воскликнул герцог де Медина.

И он удалился в восторге от неожиданного оборота, который приняли его переговоры с герцогиней.

– Ну, а теперь, друг мой, я буду говорить с вами откровенно, без обиняков, – сказала герцогиня, оставшись наедине с графом д'Орбеком и Асканио.