Асканио

– Подписываю! – сказал прево со вздохом. Прево подписал, и каждая из договаривающихся сторон получила копию договора.

Затем мессер д'Эстурвиль отправился в Малый Нельский замок: ему не терпелось выбранить бедную Коломбу за неосмотрительный поступок. Коломба опустила головку и не перечила отцу. Впрочем, она и не слушала его, она думала лишь об одном – об Асканио. Ей очень хотелось спросить, как его здоровье, но она не могла вымолвить ни слова, и имя прекрасного юноши так и не сорвалось с ее уст.

А пока все это происходило по одну сторону стены, по другую сторону Катерина, за которой отправили посланца, вошла в Большой Нельский замок и с милой непосредственностью бросилась в объятия Челлини, пожала руку Асканио, поздравила Германа, осыпала насмешками Паголо… Она плакала, смеялась, задавала вопросы и все это делала одновременно. Надо сказать, что все утро девушка провела в тревоге. Звуки выстрелов из аркебузов доносились до нее и не давали ей молиться. Но вот наконец-то все кончилось хорошо; правда, есть убитые, есть раненые, зато остальные целы и невредимы. Скоццоне была весела, как всегда.

Когда шум поутих, Асканио вспомнил, зачем пришел в замок школяр, вовремя явившийся им на помощь, и, обернувшись к Бенвенуто, сказал:

– Учитель, вот мой товарищ Жак Обри. Мы собирались сегодня сыграть партию в мяч. При всем своем желании я не в силах быть его партнером, как говорит наш друг Герман. Но он так доблестно помог нам, что я осмеливаюсь просить вас: замените меня.

– Охотно, – отвечал Бенвенуто. – Ну, держитесь, господин Обри!

– Постараемся, постараемся, мессер!

– Ну, а потом мы будем ужинать. И знайте: победитель должен осушить за ужином на две бутылки больше побежденного.

– Это означает, господин Бенвенуто, что меня вынесут от вас мертвецки пьяным. Да здравствует веселье! Это мне нравится…

И, взяв мячи и ракетки, оба направились в сад.

Глава 11. Совы, сороки и соловьи

Тот день был днем воскресным, поэтому Челлини ничего не делал, он только играл в мяч; а после игры попивал вино и осматривал свои новые владения. Но на следующий же день стали перевозить вещи, и девять подмастерьев так старались, что два дня спустя все перевезли. На третий день Бенвенуто принялся за работу так спокойно, будто ничего и не произошло.

Когда прево увидел, что окончательно побежден, когда он узнал, что мастерская Бенвенуто, ученики его и инструменты окончательно водворены в Большом Нельском замке, он снова пришел в ярость и стал вынашивать планы мести. Он был полон лютой злобы, когда на третий день утром, то есть в среду, к нему неожиданно явился де Мармань. Самовлюбленного хвастуна виконта всегда радовали, как всякого глупого и подлого человека, неудачи и несчастья ближних.

– Итак, – сказал он, подходя к д'Эстурвилю, – я был прав, любезный прево?

– Ах, это вы, виконт? Здравствуйте! – ответил д'Эстурвиль.

– Так, значит, я был прав?

– Увы, да. Как вы поживаете?

– По крайней мере, мне не в чем себя упрекать, я тут ни при чем: ведь я вас предупреждал.

– А что, король вернулся в Лувр?

– Все это россказни, твердили вы: «Подумаешь, ремесленник, ничтожество! Хотел бы я на него посмотреть!» Ну что ж, вот вы и посмотрели, мой бедный друг!

– Я вас спрашиваю: вернулся ли его величество из Фонтенбло?

– Да, и жалел, что не был в Париже в воскресенье, не видел, стоя на одной из луврских башен, как его золотых и серебряных дел мастер победил прево.

– А что говорят при дворе?

– Говорят, что вы были разбиты наголову.

– Гм…гм… – пробурчал прево, которого приводил в ярость неприятный разговор.

– Как же это случилось? Неужели он нанес вам такое позорное поражение? – продолжал Мармань.

– Но…

– Он убил двух ваших стражников, не правда ли?

– Как будто…

– Если вы хотите их заменить, у меня к вашим услугам два храбреца, два итальянца-наемника. Правда, немного дороговато. Зато люди надежные. Были бы они у вас, дело приняло бы другой оборот.

– Посмотрим, я не отказываюсь; если сам не найму, может быть, они пригодятся моему зятю, графу д'Орбеку.

– Однако, что бы там ни говорили, но я просто не могу поверить, будто Бенвенуто вас собственноручно избил палкой.

– Кто вам это сказал?

– Все говорят. Одни негодуют, как я, другие смеются, как король.

– Довольно! Борьба еще не кончена.

– Глупо, что вы связались с этим грубияном. И ради чего? Ради низкой корысти.

– Теперь я буду драться ради чести.

– Вот если бы дело касалось женщины, тогда вы могли бы обнажить шпагу и проучить весь этот сброд, но из-за жилища…

– Нельский замок – жилище, достойное самого короля.

– Согласен. Но как вы допустили, чтобы из-за жилища, достойного короля, вас проучили, как простолюдина!