Аскетические творения

6. Вопрос. Итак, крестившийся кого приемлет таинственно — Христа ли или Святого Духа? Ибо ты говорил иногда, что Христос живет внутри нас, иногда же — Святой Дух.

Ответ. Крещением мы приемлем Святого Духа; а поелику Он именуется и Духом Божиим и Духом Христовым, посему крещением приемлем и Отца и Сына, по сказанному: «Аз и Отец приидем и обитель у него сотворим»[302].

7. Вопрос. Посему Дух [Святой] Троица ли есть?

Ответ. Мы не называем Его Троицею в одном собственном Лице; но поелику Он неразделен от Отца и Сына, посему исповедуем в Нем Троицу по Его Божеству и силе. Ибо как в Отце есть Сын и Дух, и также в Сыне — Отец и Дух, так и в Духе есть Отец и Сын, не слиянием трех ипостасей единого Божества, но соединением того же единого совета, и Божества, и существа. А потому и мы, именуем ли в частности Отца, или Сына, или Святого Духа, в едином имени именуем Троицу по образу, о коем упомянули выше.

8. Вопрос. Как же Писание говорит, что есть небесный Иерусалим[303], а ты сказал, что он находится в сердце?

Ответ. Мы знаем, что не только Иерусалим, но и прочие блага, которые долженствуют получить в воскресении праведные, находятся горе; обручения же их и начатки в сердцах твердо верующих отныне действуют духовно, дабы, будучи удостоверены о будущих, мы презрели все настоящее и возлюбили Бога до смерти. Посему [апостол] не сказал «имеете приступить», но «приступисте к Сионстей горе и ко граду Бога живаго, Иерусалиму Небесному»[304], ибо способными к принятию сих мы все соделались от крещения, получить же их сподобляются одни твердо верующие, которые всякий день умирают ради любви Христовой, т. е. стоящие превыше всякой мысли здешней жизни и не помышляющие ничего другого, кроме того, когда достигнут в совершенную любовь Христову, которая есть внутреннейшее отверзение сердца, идеже предтеча о нас вниде Иисус[305]. Сего ища в начале всего, святой Павел говорил: «Гоню же, аще и постигну, о немже и постижен бых», т. е. да возлюблю так, как и возлюблен был от Христа[306]. И когда достиг сей любви, более уже не хотел помышлять ни о чем, ни о скорбном для тела, ни о дивном в творении, но всяку мысль тотчас отверг, не желая ни на один час лишиться действия Духа. Показал же, сколько отверг он ради духовной любви, говоря: «Кто ны разлучит от любве Христовы? Скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч?» И еще: «Известихся, — говорит, — яко ни смерть, ни живот, ни ангелы, ни начала, ни власти, ниже силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь, кая возможет нас разлучити от любве Божия, яже о Христе Иисусе Господе нашем»[307], ибо ни о чем из сих не хотел помышлять, а только пребывать там [в любви Христовой].

9. Вопрос. Как незадолго пред сим ты сказал, что Дух [Божий] живет внутрь нас совершенно и не принимает от нас приложения; апостол же, напротив, говорит, что мы имеем начаток Духа, а не совершенного Духа?[308]