Аскетская Россия: Хуже не будет!

И день Х грянул. Участники конференции прибывали в шикарное подмосковное охотхозяйство на поездах, яхтах, самолетах и автомобилях. Десятки лакеев еле успевали отгонять иномарки премиум-класса. Для путешествующих личным авиатранспортом был специально арендован расположенный неподалеку военный аэродром. Руководство части, у которой он висел на балансе, ссылаясь на проведение учений, вначале отклонило просьбу об аренде. Чтобы уговорить несговорчивых силовиков, Микки Гэ’ндону пришлось пойти на крайние меры. На частном самолете «Лирджет 31» он начал наматывать круги над взлетно-посадочной полосой, давая серьезный крен на левое крыло и выбирая критические углы атаки. Исполняя эти угрожающие маневры, Микки сообщил диспетчерам, что, если аэродром не будет передан аскетам во временное пользование, он увеличит тангаж. Военным не надо было объяснять, что подъемная сила в этом случае перейдет в лобовое сопротивление и самолет свалится прямо на них. Реальность угрозы заставила служивых пойти на сделку, тем более что условия предлагались выгодные – аскеты не скупились.

Ради столь серьезного мероприятия некоторым гостям пришлось пожертвовать самыми важными делами. Был отложен осмотр объектов будущего чемпионата мира по футболу (хотите – верьте, хотите – нет, но на момент написания рукописи авторам не было известно даже о заявке Российской Федерации на его проведение), перенесен ряд встреч с западными коллегами, прерваны несколько отпусков. Из-за того что многие прилетели с женами, любовницами и любовниками, участников набралось значительно больше, чем планировалось. Естественно, на всех этих искусственных спутников охотхозяйство рассчитано не было, поэтому руководство партии оказалось перед трудным выбором: либо категорически запретить въезд всем отсутствующим в списках, либо отказаться от менее важных персон в пользу незваных сопровождающих. Клим принял волевое решение действовать по второму сценарию и лично определил сто наименее значимых по меркам конференции (но не в масштабах страны!) гостей. Обреченных под белы рученьки выпроваживали охранники. Некоторые особо невезучие, правда, уже успели заселиться, поэтому дрочевским «церберам» приходилось бесцеремонно врываться в номера и в прямом смысле вышвыривать вновь прибывших за границы охотвладений. Часть «жертв» не желала добровольно освобождать помещения и оказывала активное сопротивление, в том числе вооруженное. За три часа операции «церберы» потеряли ранеными шесть человек, но боевое задание партии выполнили, о чем незамедлительно доложили Моржовому. 

Таким образом, к началу конференции подошли лишь избранные. Отметим, что далеко не все маститые политики сразу согласились потратить свое драгоценное время на обсуждение вопросов федерального масштаба с лидерами неизвестной партии. Но беспрецедентная по размаху программа мероприятия все же подкупила российский истеблишмент. Ее основные пункты: прибытие гостей, официальная часть (баня), просмотр новинок эротического аниме, обед, тихий час, свободное время, вечерний фуршет, сон. Последний пункт «Заседание по проблемам пенсионеров» был исключен из программы подавляющим большинством голосов.

«Только так и заманишь этих государственных деятелей, – размышлял Клим Моржовый во время эксклюзивного интервью. – Кто захочет хлопотать о пенсионерах на голодный желудок? Чиновники тоже люди, а значит, думают в первую очередь о себе. Только после того как в животе улеглись осетринка и баранинка, тело обрело вторую жизнь после баньки, а от итальянского вина немного кружится голова, можно приниматься за рассмотрение проблем окружающих. На том и стоим».

Такой подход был по достоинству оценен участниками. Мероприятие прошло на ура, гости разъезжались в приподнятом настроении, рассуждая о том, что со временем партия «Аскеты России» способна превратиться в по-настоящему сильную политическую единицу. Не последнюю роль в таком положительном исходе конференции сыграл ее лидер. Клим по праву стал душой собрания. В черной дубленке и потертых джинсах, он успевал быть сразу в нескольких местах. А его стоящая торчком, черная шапка превратилась в своеобразный символ прошедшего съезда и всей партии аскетов.