Читаем Асклепий. Часть 5 (СИ) полностью

— Не извиняйся только. Ты тут не причем, — выдавил из себя Рен, а после, напряженно вздохнув, обернулся к девушке. — Да, Эллиз, я музыкант. Точнее несостоявшаяся пародия на него. Да, я умею играть на гитаре и я пою. Да, сколько себя помню, я мечтал стать известным исполнителем, посвятить этому свою жизнь. И да, миссис Прескотт — это мой первый учитель музыки, которой я и обещал, что буду выступать, не брошу наше с ней общее дело. Да, Эллиз, да! Ты услышала, что хотела? Я все объяснил? — нахмурившись, парень опустил взгляд, и тогда же Эллиз решилась сделать то, чего раньше себе не позволяла. Увидев то, с каким взглядом Рен говорил обо всем этом, услышав его интонацию, Эллиз поняла, что сильно задела парня. Задела ту тему, которую сложно было назвать просто болезненной. Она задела его за жизненно определяющую тему. И это уже был не первый раз, когда Эллиз совершала нечто подобное. С Майком, по факту, было то же самое, когда она сказала о Майли, и сейчас с Реном… Девушка не смогла быстро подобрать слов, которые можно было бы назвать правильными в этой ситуации, поэтому вместо них… Она просто подошла и обняла Рена. Парень опешил, опустив взгляд на прижавшуюся к его груди девушку.

— Эллиз?..

— Прости меня, — снова повторила она. — Прости-прости-прости. Я не должна была давить на тебя, не должна была спрашивать, не должна была вытягивать признание. Прости меня, я ужасная подруга, — продолжала причитать Эллиз Рену в грудь. Парень слабо улыбнулся, наблюдая за этим, а после, тихо прыснув, в конце концов ответил девушке на объятие, прижав ее к себе так же тепло и крепко, как она прижималась к нему.

— Я же сказал, не извиняйся. И ты не ужасная подруга, слышишь? Просто я в последнее время… правда в край заврался.

Услышав это, Эллиз поджала губы, попробовав погладить Рена по спине. Парень ответил ей таким же неуверенным жестом, будто подтрунивая над той неловкостью, с которой это делала Эллиз. Девушка улыбнулась и, еще какое-то время простояв в дружеских объятиях парня, наконец отстранилась. И тогда же она увидела взгляд, с которым Рен смотрел на нее. Такой выразительный, светлый и в то же время… удивленный?

— Если честно… Я поверить не могу, что признался в этом тебе, — парень покачал головой, не отрывая взгляд от карих глаз Эллиз.

Девушка хмыкнула.

— Надеюсь, в хорошем смысле?.. — она с надеждой подняла брови.

— В лучшем. Кроме тебя, знает только Оскар.

— Оскар?

— Да, я… По пятницам вместо работы я хожу к нему и занимаюсь, весь последний месяц мы пишем с ним одну песню, и вот! — обойдя Эллиз, Рен раскинул руками. А девушка, смотря за ним, не могла сдержать улыбки. — Я, Рен Фейман, занимаюсь музыкой, и теперь об этом знает не только Оскар! Можешь поздравить меня!

— Рен…

— Эллиз, — парень улыбнулся. — На самом деле спасибо, что вытащила из меня эти слова. Я весь вечер вчера исходился, пытаясь убедить себя в том, что нужно попробовать и что-то решить с… С признанием этого факта. И… Прости, что игнорировал тебя вчера, я видел твои сообщения, но…

— Не объясняйся, я понимаю, — кивнула девушка. Рен покачал головой, смотря Эллиз в глаза.

— Спасибо. Серьезно.

— Да за что спасибо-то! — Эллиз рассмеялась. — Это я должна сказать тебе спасибо. Спасибо, что доверился мне в этом.

— Как я и говорил вчера, я просто стараюсь… Попробовать стать немного честнее.

Девушка кивнула.

— И у тебя отлично получается, — серьезно произнесла она. — А еще знаешь, что у тебя получается наверняка так же отлично?.. Играть на гитаре. И, если можно, я бы очень хотела послушать тебя.

Рен улыбнулся.

— Обязательно послушаешь! И… И на самом деле послушаешь не только ты. Я договорился с Оскаром, а тот, вероятно, обсудит это с организаторами и короче… После финального состязания, скорее всего, я выступлю на арене. Не знаю пока, как это будет, но… Но вот! Ты можешь себе представить? Я… попробую выступить на арене. Перед всеми, то есть всеми! Тобой, Оскаром, Майком… Это так круто! И в то же время так страшно! Но я так рад, что смогу сделать это! Тем более, после того испытания я так проникся всем этим. Серьезно… — выдохнув, Рен замолчал, а Эллиз, внимательно слушавшая его и не перебивавшая, только неоднозначно поджала губы, с усилием выдавив из себя более-менее естественную улыбку. — В общем, ладно. Уже время подходит, мне нужно переодеться. Объятия объятиями, Эллиз, но я сомневаюсь, что ты горишь желанием увидеть меня без футболки, поэтому…

— Ой! — Эллиз быстро закивала. — Да, извини! В общем, да! Жду тебя в зале! — обойдя парня, девушка направилась на выход, однако…

Чуть не врезавшись в дверь, которая не поддалась под ее напором из-за того, что Рен перед этим закрыл ее на замок, Эллиз почувствовала себя как-то неловко. Услышав смешок позади себя, девушка вспыхнула.

— Не смейся!

— Не смеюсь, иди давай.

Фыркнув, Эллиз все же открыла дверь, выскочив в коридор, а после, закрыв ее за собой, услышала щелчок. Щелчок, по которому ныне радостное лицо Эллиз сменилось на панически испуганное.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Незримая жизнь Адди Ларю
Незримая жизнь Адди Ларю

Франция, 1714 год. Чтобы избежать брака без любви, юная Аделин заключает сделку с темным богом. Тот дарует ей свободу и бессмертие, но подарок его с подвохом: отныне девушка проклята быть всеми забытой. Собственные родители не узнают ее. Любой, с кем она познакомится, не вспомнит о ней, стоит Адди пропасть из вида на пару минут.Триста лет спустя, в наши дни, Адди все еще жива. Она видела, как сменяются эпохи. Ее образ вдохновлял музыкантов и художников, пускай позже те и не могли ответить, что за таинственная незнакомка послужила им музой. Аделин смирилась: таков единственный способ оставить в мире хоть какую-то память о ней. Но однажды в книжном магазине она встречает юношу, который произносит три заветных слова: «Я тебя помню»…Свежо и насыщенно, как бокал брюта в жаркий день. С этой книгой Виктория Шваб вышла на новый уровень. Если вы когда-нибудь задумывались о том, что вечная жизнь может быть худшим проклятием, история Адди Ларю – для вас.

Виктория Шваб

Фантастика / Магический реализм / Фэнтези
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева; ее исход — таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия.В 1-й том Собрания сочинений вошли знаменитый роман «Шатуны», не менее знаменитый «Южинский цикл» и нашумевшие рассказы 60–70-х годов.

Юрий Витальевич Мамлеев

Магический реализм