Читаем Асклепий. Часть 5 (СИ) полностью

— Да, только маме с папой не говори, пожалуйста, — на порядок тише произнес Тим, протянув Лили руку, в которую девушка тут же вложила билеты, вернув их. — Я не думаю, что они это оценят.

— Совершенно точно не оценят. Поэтому не волнуйся, я могила.

Мальчик кивнул, а после, встав наконец с кровати Лили, гордо выпрямился.

— Ну круто, да?.. Я молодец?

— Тим… Слов нет, как это круто. И да, ты молодец! — девушка улыбнулась. — Только… Только знаешь, что будет совсем идеально, если ты сделаешь?

— Чего?

— Ты можешь сгонять сейчас на кухню и принести еды какой-нибудь мне. Мама меня от стола отлучила за то, что я тебя не покормила. Поэтому… Хорошо было бы вернуть мне этот должок.

Тим рассмеялся.

— Хорошо, я сгоняю, только ты в таком случае обязана будешь купить мне в буфете арены перекус к финалу.

— Договорились, — Лили кивнула.

— Договорились, — подтвердил Тим.

И таким образом, мальчик, спрятав билеты обратно в карман, быстро подскочил к двери и, выглянув в коридор, осмотрелся, после чего, выйдя, направился вниз, на первый этаж, где и располагалась кухня. А Лили, оставшись в комнате одна, так и не могла отделаться от мыслей. Черт возьми, она идет на финал. Идет на финал вместе с Тимом. Вот это поддержка перед конкурсом в четверг, всем поддержкам поддержка. Уже и защита проектов не казалась таким уж серьезным событием. Конечно, на фоне-то финала Больших игр. Финала, на который она попадет! Девушка пискнула от радости. Капец… Просто капец.

========== Глава 36. Джерар ==========

9 октября

Когда Джерар получил сообщение от Камилы, в котором девушка приглашала его вместе пообедать, он… заметно подсел на измену. В последний раз Камила сама приглашала его вместе провести время, наверное, год назад так точно. Поэтому вся эта схема с самого буквально начала не внушала Джерару никакого доверия. И картину довершало то, что девушка пригласила его пообедать в Восточный Эдем. В кафе, где работала Эллиз, в кафе, где работал ее друг — Рен, а, кроме того, в кафе, куда Джерар в последний раз приходил на прошлой неделе, и тогда же он поссорился с Эллиз. И господи, если назвать ту ссору роковой, — это преуменьшить ее значение во много-много раз. Та ссора была переломной буквально. И переломной она была по многим причинам.

Во-первых, Джерар окончательно и бесповоротно разочаровался в своей симпатии к Эллиз. Начав замечать за ней изменения, парень с каждым днем терял все больше и больше веры в то, что они с девушкой могли бы стать хорошей командой. Она… использовала его. Взяла все самое нужное, стала одним из лидирующих игроков телешоу за его счет, а после… После просто сказала: «Иди отсюда». Несправедливо. Несправедливо и очень некрасиво с ее стороны. И ладно лишь это. Джерар мог смириться с тем, что его откровенно отшили, но парень не мог свыкнуться с мыслью, что с ним так поступили ради кого-то другого. Серьезно, ради кого-то другого. Джерар не мог понять произошедшего. Когда он сорвался перед Эллиз и высказал ей в лицо все, что он думал об их ситуации, девушка заметно разозлилась. Разозлилась и ушла, оставив его стоять там, возле выхода из кафе с фартуком в руках. Было стыдно. И пусть было бы только стыдно, было обидно. Ведь только он подошел к барной стойке, чтобы вернуть Рену этот самый фартук, как он услышал то, что, вероятно, не должно было дойти до его ушей. Он узнал о письме. О письме некоего человека в синей толстовке, который хотел «поговорить» таким образом с Эллиз. Кто это был, Джерар тогда не понял. Но сейчас… Он наконец-то узнал. И вот она — вторая причина, по которой Джерар мог считать ту ссору переломной.

Человек в синей толстовке. Да… С ним у Джерара было связано много мыслей. И начать следует, наверное, с меньшего зла. С того, что Джерар удивился, узнав, будто он неединственный, кто положил глаз на Эллиз. Считая, что девушка была по-своему… «неконкурентоспособной» из-за того, что была нулевой, из-за того, что была очень сложной по характеру, Джерар считал себя единственным ее вариантом. Однако, как оказалось… Он им не был. И это Джерара расстроило. Но еще больше его расстроил тот факт, что человеком, который решил посоперничать с ним, стал Чарльз. Чарльз Эплай — Джерар узнал его имя. Стоит ли говорить о том, кем был этот человек?..

Джерар покачал головой. Каковы были шансы? Просто вот… Каковы, мать его, были шансы встретить в кафе на набережной, в Офрисе, городе, где люди даже не жили, а по факту только обслуживали Большие игры… Каковы были шансы в таком месте встретить, простите, гребанного Чарльза Эплая, главу Исполнительного комитета — Исполкома? Да никакие! Их просто не было! Но Джерар каким-то образом умудрился наткнуться и не просто наткнуться, а столкнуться именно с таким человеком.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Незримая жизнь Адди Ларю
Незримая жизнь Адди Ларю

Франция, 1714 год. Чтобы избежать брака без любви, юная Аделин заключает сделку с темным богом. Тот дарует ей свободу и бессмертие, но подарок его с подвохом: отныне девушка проклята быть всеми забытой. Собственные родители не узнают ее. Любой, с кем она познакомится, не вспомнит о ней, стоит Адди пропасть из вида на пару минут.Триста лет спустя, в наши дни, Адди все еще жива. Она видела, как сменяются эпохи. Ее образ вдохновлял музыкантов и художников, пускай позже те и не могли ответить, что за таинственная незнакомка послужила им музой. Аделин смирилась: таков единственный способ оставить в мире хоть какую-то память о ней. Но однажды в книжном магазине она встречает юношу, который произносит три заветных слова: «Я тебя помню»…Свежо и насыщенно, как бокал брюта в жаркий день. С этой книгой Виктория Шваб вышла на новый уровень. Если вы когда-нибудь задумывались о том, что вечная жизнь может быть худшим проклятием, история Адди Ларю – для вас.

Виктория Шваб

Фантастика / Магический реализм / Фэнтези
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов
Том 1. Шатуны. Южинский цикл. Рассказы 60–70-х годов

Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света.Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса, который безусловен в прозе Юрия Мамлеева; ее исход — таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия.В 1-й том Собрания сочинений вошли знаменитый роман «Шатуны», не менее знаменитый «Южинский цикл» и нашумевшие рассказы 60–70-х годов.

Юрий Витальевич Мамлеев

Магический реализм