Асоциален

— Именно что сопляк. Я это сразу понял. Хочешь подскажу, как именно? Те, у кого нет имени — не спрашивают, не болтают и не тянут резину, как ты. Они делают. Они приказывают. Они повелевают. А в случае косого взгляда в их сторону — убивают, а не угрожают. Запомни это, быть может когда–нибудь и пригодится тебе. Удачи, сынок. Чтоб я тебя и твоего тринадцатого век не видал и слышал. — Он развернулся и ушёл, а я не стал его останавливать.

Незачем. Я тоже пошёл своей дорогой. Мой список вопросов пополнился значительно, а вот ответов — нет.

Возвращаясь в домашнюю мою обитель, я не мог не заметить чужое присутствие… «Кто–то здесь явно был» — эта мысль эхом отражалась от очевидных следов чужого присутствия.

Отражалось это в свисающим с потолка стволе пушки, что моргала своей зелёной лампочкой, под чем понималось ни что иное, как работоспособное состояние. Дуло двигалось в соответствии с моим перемещением, заставляя изрядно понервничать.

Впрочем, дверь при моём приближении открылась уже спустя всего два шага, и я стал чуточку увереннее.

Интерфейс был всё так же скорее мёртв, чем жив, не позволяя мне работать ни с одной из внешних систем, и у меня появились вопросы к работающей пушке. Мысль о использовании проводных технологий обмена информации стрельнула и улетучилась. Ведь даже если это они — я тут со своим интерфейсом бесполезен. Но зато я точно знаю, какую информацию мне стоит в следующий раз украсть из интернета при появлении сети.

— Вах, а здесь неплохо поработали над обстановкой за прошедшие две недели моего отсутствия! — в слух обрадовался я, осматривая практически законченный ремонт помещения и интерьерные новинки.

— Рад что тебе понравилось! Знаешь ли, было безумно неудобно тащить сюда эти крупногабаритные вещи, что не пролазили в лифт. — громом разразилась речь моего «пленителя–спасителя», заставляя прижать руки к ушам.

А он тем делом продолжал, будто, не замечая моего состояния.

— Часть материалов оставил тебе, будет скучно, сам сделаешь, всё равно до следующей вылазки тебе придётся здесь посидеть. Если всё сложится как надо — дня три, после чего могу устроить тебе выходной. А ты чего молчишь? Не рад что ли?

— УШИ! МОИ УШИ!

— Чего? А, прости. Забыл настройки поменять. Как сейчас?

— Нормально, по крайней мере не хочется блевануть от твоего голоса…

— Эй, ты чего, охамел? Я ж и без жратвы оставить тебя могу.

— Я тебя без партнёра–напарника.

— Ой, скажешь тоже. Какой с тебя напарник? Как дитё малое. Возиться и возиться с тобой.

— А чего сам тогда всё не сделаешь?

— А я тебе что, шнырь что ли, курьерские дела решать?

— А я значит шнырь? Ты офигел?

— Слушай, борзый ты мой. Я смотрю у деда потренировался, в себя поверил? Раз ты такой умный, сегодня жрать будешь то, что с собой принёс. А что ты там с собой принёс? Я на камере не разглядел? МММ! ТАК ЭТО ЖЕ НИХ*ЕНА! Приятного аппетита.

— Слушай, да не злись ты. А то я не скажу, что передал Железнопальцый.

— Ах ты паскуда… Ладно…

Он замолчал на несколько минут. Я аукал, агукал, бесполезно. Внезапно, что–то шлёпнулось в «лифте», и я проверил посылку. Оказались консервированные персики и пачка макарон. Только засунул голову в лифт, чтобы докопаться среди поролона до своего ужина, как сверху болезненно приземлилось что–то прохладное, сильно ударяя меня грудной клеткой прямо по металлу корпуса лифта.

— Бляяя… Чё это? О! Стейки свежие в вакууме. Сейчас приготовлю. Интересно, а на чём мне это готовить, сковородки я что–то не заметил…

*Бум* *Бум* *Бум*

Звуки падения опасно приближались и ускорялись, но в отличие от стейка, предупреждали меня заранее. Я чудом успел убрать свою патлатую башку и не отхватить чугуном по кумполу.

— ЭЙ, ВЫ, ТАМ! НАВЕРХУ! ПООСТОРОЖНЕЕ НАХ! — поругался я к невидимому оппоненту, и он ответил, видимо, успев вернуться к рабочему месту.

— А чё случилось?

— Ты только что меня чуть не убил!

— От сковородки? Это была бы самая нелепая смерть на моей памяти. Хотя нет, помню, как–то раз, один прыщ решил бросить мне вызов, когда я ел рамен в японском ресторане… — начал он.

— И что?

— Утопил его в миске.

— Прям утопил? В миске? У него что, лицо размером с бейсбольный мяч было?

— Да обычное, дебильное пафосное лицо мажора. Правда там ещё шея кажется сломалась во время утопления, но это не точно. Давно это было. Блин, тунца захотелось. Пойду я пройдусь наверно. Не люблю на работе питаться.

— Работе? Кем ты работаешь, Тринадцатый?

— Как кем? Старший оператор колл центра производителя массажных кресел «Свет звезды». Нудная, но весьма важная, для общества, работа.

— Так я тебе и поверил…

— Как знаешь. Ладно, развлекайся, через два дня дам вводную по новому заданию.

— Стой! А как же информация про долбанные предметы искусства?

— Всему своё время. Не переживай, работа уже ведется полным ходом в этом направлении, просто ты этого не видишь и не знаешь.

— Или не ведётся, и ты просто меня дуришь.

— Делать мне больше нечего, хернёй страдать. Что там с ответом Кассиуса?