На ваш счет поступило 800 универсальных еврознаков.
Женя сморгнула и удивленно подняла брови.
– Молодые люди приобрели у меня партию хорошего возбудителя. Такие стеснительные, не верят, что человек моего возраста может достаточно прогрессивно мыслить. Ах, это очарование юности! С возрастом сердце теряет пылкость, а невинность меняется на опыт…
Рыжик шла по мощеной желтым камнем дороге, с интересом изучая обстановку вокруг. Где-то вдалеке сновали студенты. Но в десятки раз чаще виднелись какие-то механизмы, живущие своей непонятной жизнью. На горизонте рос центральный учебный корпус. Женя решила поддержать разговор.
– А… молодые люди переживут прием таблеточек? Их эффект, если судить по вашим словам, сложно назвать безопасным.
– Физически – да, репутационно – нет.
– Юная леди, о чем задумались?
– Да так, строю планы на выходные, Клавдия Модестовна, у вас есть еще те интересные таблеточки?
– Конечно! Юная леди желает разнообразить свой сексуальный опыт? Ах, когда-то я тоже была молода и влюблена! Главное при приеме таблеток озаботиться снижением коэффициента трения и отводом избытков тепла, я бы рекомендовала термопасту, но у вас невысокий уровень аугментации…
Вот так, под неспешную беседу, Женя с Клавдией Модестовной спокойно добрели до входа в Университет. Кот попытался отключиться от стрима, но ему не дали. Дядя Ваня оставил админские права в их паре за Женей.
На входе в университет было удивительно пустынно. Достаточно сюрреалистично смотрелся кусок асфальтовой дороги и аккуратная разметка под парковку. Дорога обрывалась грунтом через пятьдесят метров в любую сторону. Светящееся озеро было обогнуто по самой широкой траектории.
Вообще, весь комплекс зданий выглядел так, словно его вырвали из какой-то другой местности и воткнули в чистом поле. Женя всерьез подозревала, что это ее впечатление не так далеко от истины.
Тяжелая деревянная дверь была приоткрыта. Внутри здания царил мрак и гуляло эхо.
Девушка сверилась с загруженной картой и последовала в темноту холла. Миновав широкую лестницу с чугунными перилами, девушка свернула в один из боковых коридоров. Следом за ней, невидимая и неслышимая, следовала Модестовна.
Девушка вошла в запыленный подвал. Под ногами похрустывали осколки прозрачного пластика.
Рыжик подошла к стене, и какое-то время выстукивала каменное покрытие, пока не обнаружила место, где звук удара кулачка о стену стал гулким. Женя почесала висок, что-то, припоминая – и выбила тонкую перегородку. За ней оказалась изрядно запыленная губная гармошка. Женя протерла ее ладонью и проиграла вступление мелодии «Ах, мой милый, Августин, Августин».
Кусок стены уехал вниз и Рыжик, ощутив легкое касание на плече, прошла в абсолютно темную комнату. Через мгновение стена вернулась на место, и комната осветилась ярким светом. Абсолютно квадратная комната, обшитая ребристым темно-серым монтажным пластиком. На потолке висело девять небольших светильников.
Связь пропала. Раздалось гудение, и легкое чувство невесомости известило девушку о том факте, что она в лифте и тот поехал вниз.