Ассасин

   Как ни странно, но сеть стала поддаваться, правда, медленно, очень медленно и как-то странно. Пилю я ее, а светящаяся нить уменьшается в толщине, точно я ее не режу, а стираю. Да еще какие-то неприятные ощущения в руке появились,- ломить ее стало. Не очень больно, но зело неприятно. Однако надо поторапливаться, девчонка что-то совсем сникла.

   Я покосился на растянувшееся на земле тельце, свет от которого к тому же стал тускнеть и ускорил свое пиление. Звонкий щелчок и меня точно ударила гигантская мягкая лапа невидимого зверя, отбросив прямо в растущие неподалеку кусты. Выбравшись оттуда через пару минут, я обнаружил, что мерцающая сеть разлетелась на множество мелких кусочков, которые медленно таяли, испуская серебрящийся дымок. Тело девочки совсем поблекло и свечение из огненно- красного стало каким-то бледно, бледно-оранжевым. Лежит, скрючившись в позе эмбриона. Я подбежал поближе и замер. Действительно, что я могу сделать-то? Она же явно не человек, хотя будь она даже человеком, я же не доктор! А тут огненное существо. Вот елки зеленые!

   Я склонился над лежащей. Странно жара вообще не чувствую, а вот это пламя или скорее лава, не наверное плазма, из которой состоит тело девочки, просто завораживает. А так обычная девчонка, худенькая, вон как лопатки выпирают, правда, без одежды, но какая огню одежда-то. Я осторожно протянул руку, готовясь каждую секунду отдернуть ее назад, если почувствую жар огня, однако ничего. Рука спокойно коснулась тела. Теплая, пожалуй, даже горячая, точно у нее высокая температура, но не настолько как можно было бы подумать. Кожа на ощупь шершавая, точно наждачка, и когда проводишь по ней рукой, из-под нее начинают вылетать искорки как из бенгальского огня.

   Девочка неожиданно вздрогнула и, повернув ко мне голову, открыла глаза. Огонь, яркий бездонный огонь. Я мотнул головой, быстро отводя взгляд, тем более что девочка вдруг резко села, а она...кхе..как бы не одета.

   - Спасибо.

   - Да не за что.

   - А мглистого вы тоже убили?

   - Мглистого? - я недоуменно посмотрел на спасенную и тут же вновь отвернулся.

   Хотя, что отворачиваться, судя по мельком увиденному - тело как у куклы, только формы человеческие, хотя все равно смущает.

   - Так мглистый еще жив!! - девчушка резко вскочила, и тут же вновь плюхнулась на землю, еле успел поймать.

   Да что это за мглистый, хотя...я замер.

   - Это тот чья сеть?

   - Да, - кивнула девочка и безвольно обвисла в моих руках.

   Блин. Значит, у этой сетки все же есть хозяин, хотя, что я еще ожидал? Я затравленно огляделся. Тишина. Странная тишина. Кстати, я тут так кустами трещал, да и девчонка кричала не тихо, почему же ни кто из наших даже не среагировал? Ладно, Дарнир, тот спит как медведь зимой, но эльфийка и уж тем более Ри!? Не значит ли это...

   По моей спине точно ножом полоснул невидимый кинжал чьего-то взгляда. Мороз по коже, ни когда ничего подобного раньше не чувствовал. Я осторожно опустил огненную девушку на землю и, выпрямившись, обернулся.

   Это еще что? На краю полянки, у самых деревьев, стоит нечто напоминающее поставленную на попа вязанку хвороста, от которой и идет это ощущение странно-зловещего взгляда. Существо видимо почувствовало что обнаружено и резко дернувшись, выбросило в стороны длинные тонкие лапы.

   Точно паук, хотя нет, лап куда больше восьми, да и по виду не совсем паук, а скорее "косиношка", ну знаете такие с длинными тонкими лапками и маленьким круглым тельцем. Во. Похоже, только размером с человеческий рост и на этом круглом тельце, в данном случае размером с большой надувной мяч, присутствует такой миленький кругленький ротик с кучей мелких зубов по всему периметру. Жуть. Я вообще этих членистоногих не очень-то и люблю, а тут таких размеров....

   Я судорожно сжал катары, чувствуя как по спине под майкой, поползли противные капли холодного пота. Если бы не девчонка, точно дал бы деру, однако та лежит не шелохнется и, по-моему, светится еще слабее. Плохо. Однако, все же, почему мои спутники ни как не реагируют на мое отсутствие? Вот елки зеленые.

   Мглистый неожиданно дернулся и переступил лапами, словно сомневался, нападать или нет. Причем все его движения сопровождались таким характерным пощелкиванием, точно от маленьких кастаньет.