Ассасин (СИ)

За время моего отсутствия, эта часть города очень изменилась. Из знакомых мне мест я смог лишь распознать памятник Буревестнику Революции, да четырехэтажное здание Дома Связи на пересечении Большой Покровской и Буревестника Революции. А больше на площади не было ничего, что я смог бы узнать. Серые панельные многоэтажки исчезли, уступив место блестящим на солнце высотным новостройкам с огромными панорамными окнами. Взгляд то и дело цеплялся за великое множество разноцветных вывесок банков, сетевых магазинов, ювелирных салонов и страховых компаний. Буквы неоновой рекламы крупных корпораций с безразличием взирали с крыш домов. И рассматривая все это великолепие, мелькнула мысль, что меня привезли не в тот город. Лишь обозначение метрополитена на дверях вестибюля станции метро, указывало на то, что город был тот самый.

Новоявленный приятель хлопнул меня по плечу, и от этой фамильярности я поморщился. Как говорил один мой товарищ: “ты мне еще в тюрьме надоел”. И эта поговорка уж очень подходила к этому новому знакомцу. Он успел порядком меня утомить, щедро делясь ненужной информацией. Я узнал, что зовут его Иван, родом он издалека. Недавно развелся, жена забрала ребенка и уехала к родителям, а сам Ванюша ушел в бессрочный запой, затянувшийся на многие месяцы. И за время нашего путешествия, Ваня в красках успел описать каждый день этой затяжной попойки. Рот у моего собеседника не закрывался ни на секунду, так что отчасти я понимал водителя сервиса по подбору попутчиков. Едва высадив нас у станции метро “Горьковская”, девочка рванула с места, растворившись в плотном потоке машин.

- Тебе здесь понравится, - усмехнулся Иван.

- Не сомневаюсь, - ответил я, стараясь как можно быстрее пресечь порядком утомивший меня разговор. Однако, собеседник все не унимался и открыл было рот, чтобы спросить ещё что-то, но в этот момент у выхода из метро затормозила новенькая чёрная иномарка, и из неё выскочил невысокий, коротко стриженный черноволосый крепыш. Силясь кого-то найти, он зорко всматривался в поток людей. Заметив нас, он радостно усмехнулся и направился в мою сторону.

Поболтал бы с тобой еще, да за мной уже прибыли, - словно извиняясь, сказал я Ванюше.

По поводу продолжения общения я нагло врал. И в голосе моем не слышалось ничего кроме неподдельного облегчения.

Мой новоявленный друг состроил кислую мину и протянул мне руку для прощания, но был тут же немилосердно оттеснен широким плечом подошедшего:

Ты кто такой? - довольно грубо спросил крепыш. - А ну, давай. Живо проваливай отсюда. Развелось попрошаек. Прости, братец, Торопился как мог. Летел быстрее пули. И вот я здесь.

Говоривший широко развел руками, словно пытаясь оправдаться за свое бессовестное опоздание.

- Ничего не изменилось, - в тон ему ответил я. - Чертовски рад видеть тебя, Чума.

Приятель крепко обнял меня, похлопав по спине:

- Ну, что встал? Поехали.

Я кивнул, падая на пассажирское сиденье машины:

- Ну рассказывай, что нового в городе?

-Все, брат, - ответил Чума, выезжая на шоссе.

- Прямо-таки все? - удивленно переспросил я, поворачиваясь к приятелю.

- Ты не узнаешь этот город. Сколько тебя здесь не было? Три года?

- Четыре, - поправил я, откинувшись на спинку сиденья.

- Да, быстро летит время. Чем занимался в ссылке?

- Работал в игровой компании.

Чума аж присвистнул:

- Неплохо. И играл, поди, вечерами?

- Не играл, а анализировал рынок, - с напускной строгостью поправил я товарища.

- Отличное оправдание задротства, - усмехнулся Чума. - Ты насовсем обратно? Или так, погостить?

- Посмотрим, - уклонился я от ответа. - Сам-то как?

- Как в сказке. Тачку вот прикупил, в новую квартиру въехал. Жизнь бьет ключом.

- Она всегда была такой. Порой этот ключ бил чересчур активно. Чем занимаешься?

- Да все как обычно. То тем, то этим. Всем понемногу. Движение - жизнь. Ты же не забыл это золотое правило?

Я опустил стекло и уставился на городской пейзаж:

- Иногда это движение приводит к тому, что приходится бежать из города.

- Твоя правда, - согласился со мной товарищ. - Всякое в жизни бывает.

Я замолчал, глядя в окно. За то время, пока я отсутствовал, город и вправду очень изменился. Куда ни посмотри - везде высились серые свечки новостроек. В вечернем полумраке мерцала огнями неоновая реклама. У тротуаров ярко горели фонари, освещая дорогу многочисленным людям, которые торопились по своим делам.

- Раньше здесь все было иначе, - протянул я.

- Жизнь меняется, брат, - обернувшись ко мне, ответил Чума.

- И мы не стоим на месте, - закончил я фразу.

- В точку.

На том разговор и оборвался. Я вновь уставился в окно, а Чума врубил магнитолу.

- А музыка остаётся все та же, - заметил я, по первым же аккордам узнав знакомую до боли песню:

“Мы приветствуем всех, кто способен на бунт

И завидуем тем, кто всю жизнь копил силы”.

-Нас совсем не волнуют те, кто нас не поймут, - подхватив, хрипло завыли мы с Чумой. - Панк - это дерзость и молодость мира!

Под неумирающую классику FPG Чума и привез нас к одному из множества кабаков в центре города.