Ассасины Сталина (СИ)

Во-первых, из письма Холодова можно было понять, что корень зла — в неумном и безответственном «руководстве», а проект постановления, изобилуя не очень-то обязательными таблицами и цифрами, этот скользкий момент обходил и меры предлагались или формальные, или сомнительные. Так, Холодов предлагал выдавать дояркам за каждые 100 литров надоя 2 литра молока ежедневно, свинаркам — по одному поросенку в случае сохранения не менее 8 поросят от матки, работникам овцеводческих ферм — по одному двухмесячному ягненку от 10 объягнившихся маток и т. д. В хрущёвском проекте ничего этого не было — животноводов предполагалось «стимулировать» увеличенным количеством трудодней, то есть не литрами и килограммами, а всё теми же «палочками». Казалось бы, в сельском хозяйстве сдельная оплата «натурой» была наиболее естественной — тем более по тем временам — формой оплаты труда в животноводстве. Это на заводе при плане выпуска в тысячу двигателей нет нужды в трёх тысячах коленных валов. А на ферме чем больше доярка надоит литров от одной коровы — тем лучше. Однако натуральную «сдельщину» комиссия Хрущёва и Микояна почему-то не предлагала. Зато закупочные цены на мясо в проекте постановления предлагалось повысить сразу почти в четыре раза! Например, цену на мясоразрубочных свиней комиссия Хрущёва предлагала повысить с 72 копеек за килограмм до 3 рублей! Конкретные цифры исходили, конечно, от экспертов, и было непонятным — было ли это с их стороны глупостью или тонкой провокацией. Холодов же предлагал иное… Если бы были приняты его предложения, то продуктивность животноводства можно было быстро повысить вдвое, а то и втрое, и даже при повышении закупочных цен всего в полтора-два раза (на чём настаивал Сталин) достаток колхозников весомо увеличился бы в считанные год-два!

Восемнадцатого декабря наступил последний день рождения Иосифа Виссарионовича Сталина. Его здоровье стремительно ухудшалось, он плохо выглядел, но тем не менее отказывался от помощи врачей, которым не доверял. В последние месяцы у Сталина обострились различные мании, он отодвинул от себя многих давнишних соратников и позволил арестовать своих ближайших помощников. Вождь по наущению Берии задумал выселить всех евреев на Дальний Восток, для чего Лаврентий не мудрствуя разработал операцию" Дело врачей", которая бы явилась предлогом по репрессиям всего еврейского населения.

Судоплатов вошел к Хозяину вечером, тот зябко поежился, с трудом встав навстречу, едва передвигая больные ноги в теплых валенках — Здравствуй, Павел! Видишь — совсем плох стал! — подойдя ближе продолжил — Жутко мне, кругом одни предатели, не знаю, кому уж и верить! Даже верный пес Лаврентий смотрит как на труп. Уже на себя готов всю власть примерить. Идиот! Кто же его поддержит? Как наш проект Ассасины?

— Наши люди внедрены во все структуры Кремля. Прикажи и они выполнят твой приказ! Кого убрать?

Сталин долго смотрел в лицо Судоплатова и покачал головой — Нет, не для того я создавал твое Управление, чтобы вы попросту кровь лили. Поверь, таких палачей достаточно. Прошу — не дай зачахнуть ростку, который мы с тобой посадили! Чувствую — рухнет страна, если на мою Конституцию кто-нибудь руку поднимет. Слишком много крови пролил русский народ ради счастья иметь равные права для всех, а не только избранных, рожденных с золотой ложкой во рту.

— Товарищ Сталин! Не желаете посетить объект «Интернат», первого января Раневская силами воспитанников ставит спектакль «Буратино», вот пригласительный билет!

Сталин принял бланк, на котором каллиграфическим почерком от имени коллектива Мещерского интерната его приглашали на утренник.

— Хорошо! На тебе секретность, Павел! Кроме моей охраны никто из этого гадюшника не должен знать о моей поездке. Для всех я буду болен и никого в этот день принимать не буду. Соглядатаев Берии нужно будет как-то обезвредить.

— Им дадут с едой сильное снотворное. У меня есть люди на вашей даче, они и обеспечат тайну вашего отъезда.

Сталин было хотел спросить имена сотрудников Управления, которых Судоплатову удалось внедрить сюда, на один из самых секретных и хорошо охраняемых государственных объектов, но преодолел свое недоверие и протянул руку для рукопожатия — Увидимся теперь в новом году на празднике!

Глава 4

Зимой в интернат завезли валенки с галошами, ватники, штаны с начесом, шапки и варежки. Для занятий завезли лыжи и теперь утренние и вечерние пробежки, увеличенные до трех километров, проходили на лыжне. Но самое главное — осенью завезли уголь и с наступлением холодов заработала кочегарка, согревая детей от холода. После первого месяца нахождения в интернате детей стали закаливать обливаниями водой, а с наступлением зимы — обтиранием снегом, поначалу несколько человек заболело, но потом все привыкли, их организм принял правила новой игры и подстроился под требования инструкторов.

Пацанам даже понравилось купаться в снегу после еженедельного банного дня, когда распаренные инструкторы и их подопечные прыгали в наметенные сугробы.