Assassin’s Creed. Origins. Клятва пустыни

– Я думал, что свалил его, но ни тела, ни следов крови не обнаружил, – посетовал отец.

Хенса, сжимая одной рукой копье, другой уперлась в землю. Мне показалось, что она слушает не ушами, а кончиками пальцев. Отец подал нам знак подойти.

– Слаженно работаете, – вскользь заметил он.

Я был горд. Думаю, и Айя тоже.

– Он все еще здесь? – спросил отец у Хенсы.

– Не знаю, – хмуро ответила нубийка.

Я понимал: ей не удалось выследить убийцу, и девушка не хотела в этом признаваться.

– Я даже не знаю, был ли он здесь.

– Был. В этом я уверен, – сказал отец и тоже поморщился. – Могу поклясться: одна из моих стрел в него попала. Всего о нем мы не знаем, но теперь хотя бы выяснились недостатки нашего врага.

Я хотел спросить, какие именно, однако решил промолчать.

– А еще он знает, когда обстоятельства складываются не в его пользу, – добавила Хенса.

Едва она произнесла последнее слово, утренний туман прорезал крик:

– Эй, меджаи!

Мы так и застыли. Хенса напряглась, пытаясь определить направление.

– Меджаи, мы скоро встретимся и устроим день сведения счетов.

Следом раздался истошный крик Беза, повторявшего одно-единственное слово:

– Сабу! Сабу! Сабу!

Все вместе мы бросились к воде, держа оружие наготове. Отец, Хенса и Нека бежали впереди, мы с Айей – за ними, готовые к атаке, помня о возможных ловушках и опасности угодить в засаду… Без находился там, где мы его оставили. Но его снова трясло от страха. Глаза были готовы вылезти из орбит.

– Сабу, Сабу, Сабу, – обезумевшим голосом повторял сообщник моего отца, прижимая руки к щекам. – Демон, демон, демон…

Я впервые видел, чтобы человек был настолько охвачен ужасом. И тем не менее…

– Кровь! – воскликнула Хенса, указывая на тунику Беза.

– Без, ты ранен? – спросил отец, склоняясь над ним.

– Не я, Сабу, – замотал головой несчастный. – Демон.

Отец выпрямился.

– Тогда пусть этот демон истечет кровью, – вздохнул он.

Часть 3

48

Много лет спустя

В последующие годы Бион часто вспоминал песчаную бурю над Элефантиной. Удача тогда оказалась на стороне Сабу. Прошло несколько месяцев, прежде чем рана от стрелы меджая перестала донимать Биона. А ведь все могло кончиться еще той ночью, если бы не его излюбленная манера сходиться с противником лицом к лицу и посредственное владение луком.

«Это бы мне не помогло», – думал Бион. Песчаная буря давала множество неоспоримых преимуществ. А когда она стихла, оказалось, что противники объединились и сообща выступили против него. Лук в какой-то степени выручил бы Биона, но не более того. Да и не было у него лука все по той же причине личных предпочтений. Хорошо, а если допустить, что умение стрелять помогло бы ему? Будь Бион искусным лучником, он бы еще тогда оборвал жизнь Сабу, и даже рана не помешала бы. И миссия завершилась бы в ту же ночь. Возможно, ему не стоило цепляться за привычные способы уничтожения жертв и мыслить шире.

А может, ему помешало стечение обстоятельств: направление ветра, песчаная завеса и превосходные навыки меджая. Какие доводы ни придумывай в свое оправдание, Сабу – безупречный лучник. Этой мыслью завершались все рассуждения Биона. Плохое владение луком – вот главная причина его провала.

Райя – его бывший командир и меткий стрелок – не упускал случая поиздеваться над излюбленной манерой Биона. Райе это доставляло большое наслаждение.

– Все потому, что тебе слишком нравится само убийство, – с улыбкой знатока говорил Райя, словно видя Биона насквозь. – Ты любишь смотреть, как жизнь уходит из твоих жертв, как гаснут и стекленеют их глаза. Тебе обязательно нужно быть рядом. Знать: это сделал ты. Сросся ты с этой привычкой, вот что я тебе скажу.

Бион, всегда гордившийся своей непостижимостью, невольно задавался вопросом: так ли уж он непроницаем для взглядов извне? Пусть он – чудовище. Бион всегда это знал. Но ему казалось, что он хотя бы научился скрывать свою истинную суть. По меньшей мере маскировать ее. Однако Райя знал его лучше, чем кто-либо. Они столько лет прослужили вместе. И бывший командир никогда его не осуждал. Биону подумалось, что другие не были бы столь терпимы к нему.

Вся сила ремесла Биона (из-за чего Райя и сделал его своим наемным убийцей) в ту ночь на Элефантине вдруг оказалась его слабостью. Буря и ранение вынудили его отступить. Бион обосновался в Красной пустыне, где занял покинутую пастушью хижину. Ему предстояло осмыслить случившееся, по-иному взглянуть на то, к чему он привык, и сделать выводы. Затем, когда рана перестала отзываться болью, начать заново, не зная, вернется ли он когда-нибудь сюда. Усердными упражнениями Бион вернул тело в прежнее состояние. Одновременно он старательно тренировался в стрельбе из лука, не жалея времени и сил. Наконец и в этом способе умерщвления он достиг того же совершенства, как во всех остальных, входивших в его арсенал.

Окрепнув и разнообразив свое мастерство убийцы, Бион возобновил поиски. Они привели его в Фивы, а оттуда – на другой берег Нила, в некрополь. Он разыскал нужную гробницу, но она была пуста. Ничто не говорило о том, что когда-то в ней жили нубийцы.