Ассенизаторы

Вышел «чехам» в спину. В мою сторону они даже ни разу и не глянули. Расположились довольно грамотно, скрываясь за густым кустарником, просматривали тропу, по которой единственно и возможно подойти, если бы я спускался с горы. Прикинул: а ведь с этой позиции место, где мы приняли практически для всех нас последний бой, абсолютно не просматривается. Так и подмывало снять засаду несколькими выстрелами из АПБ. Останавливало только то, что таким образом сразу же раскрою свое местоположение, а вычислить дальнейший путь «духам» большого труда не составит. Не так уж много тут проходов, где можно пробраться, не выходя на открытые места.

Так что, пусть гады пребывают в счастливом неведении относительно того, куда я направился, да радуются, что никому, даже Аллаху не нужные их жизни не оборвались. Интересно, надолго ли хватит боевикам терпения ждать на этом склоне? Когда поймут, что это напрасное занятие? А не все ли равно? Пусть у них голова об этом болит, а я, пока еще не совсем рассвело, осмотрю место, где попал в плен…

Ты смотри! Ничто и не указывает на то, что здесь кто-то погиб. Чего это ради «духи» прибрали тела? Или мужество наших парней этому причина? Возможно! Достойных противников даже «воины ислама» уважают. А мы здесь повоевали от души. Не одного поджидающего нас «чеха» отправили на тот свет. Не думаю, что те попали в райские кущи с гуриями. Скорее, жарятся в аналоге нашего ада, имеющем у мусульман множество названий. Это и джахим, и джаханнам… Все их перечислять долго, да и ни к чему.

Осматривая знакомую по прошлому разу местность, вспоминал, как все происходило. Вот здесь мы с Андрюхой до последнего отстреливались от наседавших боевиков. Он погиб на моих глазах, фактически прикрыв меня от осколков разорвавшейся прямо возле него гранаты. Чуть дальше от пули снайпера, попавшей в голову, скончался командир группы. Немного левее пулеметная очередь оборвала жизнь Татарина. Раненых Русика и Покемона расстреляли в упор прорвавшиеся к ним «духи», которых покарала моя очередь. Медведя тоже расстреляли в упор, когда он, уже без патронов, сцепился с нохчами врукопашную, успев отправить к праотцам троих боевиков. Бутус погиб, когда я пытался оттащить его, тяжелораненого, в укрытие. Нас обоих накрыло разрывом выстрела из гранатомета. Еще успел увидеть его мгновенно побелевшее лицо, когда фонтан крови хлынул из разорванной шеи. Остального не помню, все как в тумане. Очнулся уже среди бородачей, связанный по рукам и ногам…

А это что там светлым пятном виднеется под кустом? Осторожно приблизившись, рукой зацепил пластинку из спецсплава с личным номером. Чей, точно сказать не могу. Ни веревочки, ни цепочки не осталось, а номера своих товарищей я, естественно, не помню. Это свой впечатался в память на всю жизнь. На пластинке, которую я обнаружил, значилось «ВС СССР», а ниже, под чертой, сам номер «Н-940…». Бережно убрав несгораемый жетон подальше в карман, ползком покинул место последнего для всех, кроме меня, боя…

* * *

Не потревожив «духов», направился на север, упорно приближаясь к своей конечной цели. Хоть и бросили нас в Чечне, но не полные же кретины сидят наверху. Должны соображать, что полностью войска уводить нельзя, иначе можно получить полыхающий костер по всей стране. Значит наверняка в Моздоке все равно продолжает стоять мощная армейская группировка. Вот туда и предстоит добраться, желательно живым и здоровым…

Через восемь с небольшим километров вышел к населенным пунктам Дачу-Борзой и Чишки. Все! Карта кончилась, хоть выбрасывай! Но не буду. Кто его знает, как дело повернется? На всякий случай отметил на ней место последнего для моих друзей боя, и убрал с глаз подальше. Придется вспоминать, как же там населенные пункты-то расположены. Просто так бегать по лесу, как раньше, не получится. Кончилась лафа. Кое-где будут попадаться островки, да вдоль дорог так называемая «зеленка»[15]. Так что от выбора пути многое зависит.

Но сильно не повыбираешь. До Грозного, если верить надписи вверху карты, осталось всего-то тридцать пять километров. Но эти «всего-то» для мирного времени. Сейчас же для меня они превратятся во все триста пятьдесят, на каждом из которых можно встретить смерть, или самому стать ею. Второе предпочтительнее!

Грозный, как помнится, должен быть практически точно к северу от того места, где я сейчас нахожусь. Переправляться через Аргун смысла не вижу, пойду вдоль его левого берега. Главное — не выйти прямиком на Старые Атаги. Это еще то гнездо боевиков! Их там должно быть до черта!

Под прикрытием деревьев добрался до Алхазурово, точнее, оно осталось в стороне. После наглого пересечения ведущей в него дороги удалось пройти еще километра полтора, а дальше — все! Открытая местность. Не остается ничего другого, кроме как ждать темноты, да наблюдать за окружающей обстановкой. А до сумерек еще — как до Китая пешком.