Ассистент убийцы

– В том-то и дело, что нет. Он узнал, где находится вторая картина, и поспешил откланяться. Когда Валентина сообщила мужу о визите его бывшего коллеги, тот был крайне удивлен. Он сказал, что ни за что на свете не взял бы на работу Гурьева, и долго ругался, пораженный наглостью этого незваного гостя. Оказывается, это Завадский в свое время поспособствовал тому, чтобы Гурьев с треском вылетел из больницы. Вот такая история. Теперь делайте выводы. – Зверев закончил свой рассказ и выложил перед Корневым фотографии Гурьева и Коро.

Вдоволь насмотревшись на обоих, полковник подвел итоги разговора:

– Итак, мы имеем мужчину, склонного к авантюрам, который знал о том, что у Сычева и Завадского имеются ценные картины. За них можно получить немалые деньги. Кроме того, наш подозреваемый определенно имел сведения о привычках Сычева и Завадского и мог без труда узнать, когда их квартиры будут пустовать.

– Гурьев не связан с криминалом, как мы ранее и предполагали, – вставил реплику Костин.

Корнев, который терпеть не мог, когда его перебивали, одарил Веню строгим взглядом, но отчитывать не стал и продолжил:

– Получается, что, узнав о картинах, Гурьев решился на похищение. Он уговорил свою подружку проникнуть в обе квартиры, что та и сделала. Она наткнулась на Завадского и убила его. Ну что ж, все это дает нам основания подозревать Гурьева и Коро в совершении этих преступлений. Но у нас нет никаких доказательств их вины. Все, что поведал нам сейчас Павел Васильевич, это лишь наши догадки, предположения.

Зверев поднялся и проговорил:

– Лучшим доказательством виновности этой сладкой парочки будет картина, украденная из квартиры Сычева. Именно ее я и собираюсь найти. Кроме того, у нас имеются отпечатки на молочной бутылке. Думаю, что их нужно будет сравнить с пальчиками Юлии Коро.

– Где же мы их возьмем? – поинтересовался Костин. – Насколько я понимаю, задерживать нашу циркачку мы пока не собираемся.

– У нас нет достаточных оснований для этого, – процедил Корнев. – Юлия – известная актриса, ее задержание наделает много ненужного шума.

Зверев поморщился и сказал:

– Так и есть. К тому же Гурьев и Коро пока не знают, что мы вышли на их след. Это хорошо. Пусть пока они остаются в неведении.

– Это я понял, а что же все-таки с отпечатками? – спросил Костин.

– Раз они тебя так волнуют, то почему бы тебе не заняться ими, Вениамин? – сказал Зверев.

– Я, конечно, не против.

– Тогда решено! Действуй, парень, мы в тебе не сомневаемся. Уверен, что ни гигант Пыжик, ни прочие ручные мишки Юлии Коро тебя не испугают.

Веня хмыкнул, расправил плечи и заявил:

– Моряки иногда дрейфуют, но никогда не дрейфят! Дайте мне пару дней, и дело в шляпе! Не позднее чем послезавтра у нас будут отпечатки Юлии.

– Так уж и не позднее? – с ухмылкой полюбопытствовал Зверев.

– Сказал послезавтра, значит, послезавтра!

– Ну, хорошо! Надеюсь, ты понимаешь, что достать пальчики Юлии нужно так, чтобы она ни о чем не догадалась?

– Разумеется, понимаю. Все будет сделано в лучшем виде. Можете в этом не сомневаться, товарищ капитан!

Часть пятая Циркачка

Глава 1

Из кабинета Корнева Костин вышел уверенной матросской походкой, однако тут же поник. Несмотря на всю браваду, которую он продемонстрировал в присутствии начальника милиции, Веня прекрасно понимал, что достать за два дня отпечатки пальцев Юлии Коро, причем так, чтобы она об этом не догадалась, будет не так уж и просто.

Старший лейтенант вышел из управления, засел в курилке и стал ломать голову, решать, как же ему выполнить то, что он так уверенно и опрометчиво пообещал. Он достал пачку, вынул из нее папиросу, сунул в зубы, но так и не прикурил. Чертова зажигалка исправно щелкала, но огонек на ее конце не появлялся. Веня потряс зажигалку и понял, что в ней кончился бензин.

Тут в курилку заявился старшина из транспортного отдела Ватутин и протянул ему спички. Однако тот лишь отмахнулся и отвернулся в сторону. Ватутин пожал плечами и больше не доставал молодого опера.

Так Веня просидел не меньше часа. Он думал, и ему было нужно сосредоточиться.

Однако здесь на лавке, рядом с газоном, засаженным тюльпанами, примулами и анемонами, тишины, необходимой для этого, разумеется, не было и быть не могло. В курилку постоянно приходили люди. Они дымили, разговаривали, о чем-то спорили и смеялись, чем чертовски досаждали Вене.

Когда очередная партия заядлых курильщиков расселась на лавочках, опер тихо выругался и направился к трамвайной остановке. До конца рабочего дня оставалось еще несколько часов, но Веня вовсе не боялся, что получит нагоняй от начальника. Он получил задачу и теперь должен был ее выполнить. Теперь уже никого не касается, как это будет сделано.

В трамвае, в который старший лейтенант втиснулся не без труда, тоже стоял немыслимый галдеж. Все что-то обсуждали, спорили и просили передать денежку за билетик.