Астелия

— Для чего ты мне это говоришь? — Она сказала это просто так, лишь бы отвлечь свой рассудок от того, что происходит.

— Она расчетлива. Вон, смотри, видишь, как она сопротивляется? Только чтобы мужчина выдохся. А потом, стоит ему навалиться, сразу становится податливой и беспомощной. Она понимает, каждому мужчине приятно обладать такой властью над женщиной. Она заставляет их думать так, как нужно ей, — и ведь обошлось почти без грубостей.

Белла поежилась и промолчала.

— Сломать такую трудно. Закаленная.

— Она женщина, Синнер. Личность. Она не животное, чтобы ее ломать.

— Ей приходилось бывать раньше в рабынях? — В голосе его слышалась какая-то гадкая ухмылка.

— Не знаю, — сказала Белла. — Мы с ней почти незнакомы.

— Она ведь спасла тебе жизнь, знаешь? — ухмыльнулся Синнер. — Когда мы нашли тебя у реки. Я заставил ее сделать это.

Белла оглянулась на него, прилагая все усилия, чтобы голос ее звучал ровно.

— Зачем, Синнер?

— Пойми меня правильно, Белла. Мне ведь и смерть твоя была бы приятна. Что там, я бы радовался. — Взгляд его не отрывался от того, что творилось перед ними, — темный, злобный, дикий взгляд. — Но из-за тебя погиб мой сын. Поэтому ты заслуживаешь чего-то посущественнее.

— Погиб? — Белла зажмурилась. — Ты не понимаешь, Синнер. Это не имеет отношения к тебе. И к дочери Уорнера тоже…

— Вороны свидетели, еще как имеет, — рявкнул Синнер. — Это из-за тебя нам пришлось переться в Индерфорд. Из-за тебя пришлось бежать в грозу. Из-за тебя пришлось сторожить, чтоб никто не побежал к Глэнтону с жалобой, — и конечно же, этот твой маленький уродец побежал. Из-за тебя Майк мертв. — Он посмотрел на нее сверху вниз, ощерив желтые зубы. — Что ж, теперь я сильнее. Теперь я устанавливаю правила. Вот я и покажу тебе, Белла, до какой степени можно унизить женщину. Прежде чем доделаю то, что начала река.

Белла повернулась к нему.

— Да пойми же ты, Синнер. Нам всем угрожает опасность. Дрейк видел…

Он ударил ее кулаком в лицо. Удар сшиб ее на пол, оглушив на пару мгновений. Боль пришла чуть позже. Рот наполнился кровью из разбитой губы.

Синнер пригнулся и приподнял ее голову за волосы.

— Не смей говорить со мной так, будто ты человек. Все, не человек ты больше. Ты теперь просто мясо. — Он злобно встряхнул ее голову. — Ты поняла?

— Я поняла, — выдохнула Белла. — Поняла, что ты, Синнер, — ничтожество. — Она помедлила, переводя дух. — Ты не видишь дальше собственного носа. Не видишь даже того, что надвигается и сокрушит тебя. Ты мелок. Что бы ты ни сделал со мной, ты все равно мелок. Трус, который делает больно рабам, потому что боится связаться с тем, кто сильнее. — Она посмотрела ему в глаза. — Ты схватил меня только потому, что застал меня беспомощной. Иначе ты ни за что не смог бы сделать со мной хоть что-нибудь. Потому что ты — ничтожество.

Синнер вспыхнул. Он зарычал как зверь и ударил ее еще раз, на этот раз сильнее. Перед ее глазами поплыли звезды, а потом грязный пол стремительно надвинулся на нее, и свет померк.

Она не знала, как долго пролежала так, ослепленная болью и жаждой, не в состоянии думать ни о чем другом. Когда она пришла в себя и села, в коптильне остались только Синнер и его сын, Пол. Безжизненное тело Кары лежало на полу в паре ярдов от нее — ноги раскинуты, волосы скрывали лицо.

Синнер поставил на пол рядом с Белой флягу, булькнувшую так, словно воды в ней было всего чуть-чуть.

— Пей, — сказал он. — Сюда ничего не подмешано. Я хочу, чтобы ты видела, что будет.

Белла взяла флягу; горло ее горело. Она не верила ни единому слову Синнера, но сил у нее совсем не осталось, а в горле словно запеклась соляная корка. Она вынула пробку и выпила воду прежде, чем осознала, что делает. Вода — теплая, но без примесей — сама лилась в рот. Полчашки — не больше. Она закончилась, не успев утолить жажду, но по крайней мере уняв немного огонь в горле. Она опустила флягу и посмотрела на Синнера.

— Пол, — произнес тот. — Принеси шкатулку.

Пол нерешительно повернулся к двери.

— Слышь, па, может, она правду говорит? Ну, о том, что Джефф сказал там, у реки, и…

— Парень, — зарычал Синнер. — Неси сюда шкатулку. А рот закрой — слышишь?

Пол побледнел и судорожно сглотнул.

— Да, па. — Он повернулся и вышел из коптильни.

Синнер снова посмотрел на нее.

— Тут такое, понимаешь, дело, Белла: ты так мало знаешь, что не боишься, как должна бы. Вот я тебе с этим и помогу. Я хочу, чтобы ты понимала, что произойдет.

— Это бесполезно, Синнер, — покачала головой Белла. — Можешь просто меня убить, и дело с концом.

— Всему свое время.

Синнер подошел к Каре, нагнулся и небрежно схватил ее за волосы. Женщина всхлипнула и выгнулась, пытаясь отодвинуться от него. Синнер не спеша, оборот за оборотом намотал ее волосы на кулак, пока голова ее не прижалась к его руке.

— Видишь ее? Крепкий орешек. Знает, что делает. Знает правила игры. И как выжить в ней. — Он встряхнул голову, и женщина снова всхлипнула. — Знает, какие звуки издавать. Так, девка?