Астелия

Раз, когда Белла беспокойно заворочалась, Белла встала и подошла к кольцу горящих углей. Голова кружилась от жара и жажды, но она подобрала юбки и занесла ногу, чтобы перешагнуть через угли, — хоть и понимала, что дверь заперта снаружи. Как знать, может, ей удастся отыскать в стене плохо приколоченную доску или что-нибудь еще, что можно было бы использовать как оружие при попытке побега…

Однако стоило ей приподнять ногу, как земля за углями шевельнулась и из нее выросла массивная, уродливая фигура астела Синнера. Белла затаила дыхание и опустила ногу.

Каменное чудище медленно погрузилось обратно в землю.

Белла с досадой стиснула кулаки. Потом вернулась к Каре и снова положила ее голову себе на колени. Та всхлипывала и ерзала во сне; веки ее то и дело вздрагивали. Раз она жалобно вскрикнула, и руки ее дернулись к ошейнику. Похоже, даже во сне ошейник продолжал душить ее чувства, ее волю. Беллу пробрала дрожь.

Светало, тени медленно ползли по полу. Белла уронила голову, закрыв глаза. Желудок судорогой сжимала тревога. Джефф, Дрейк, Линялый… Где они? Если они живы, почему Дрейк еще не пришел за ней сюда? Или нападавших оказалось слишком много, чтобы он смог совладать с ними? Дрейк ни за что не допустил бы, чтобы она осталась у Синнера в руках, — если он только жив…

Может, он погиб? Может, мальчика тоже нет в живых? Но уж от наводнения он точно спасся, как спасся от тех, кто гнался за ним до того. Наверняка спасся. Белла вздрогнула и сдержала рыдания, рвавшиеся из горла. Ни одной слезинки не упало на пол. Тело ее само не отдавало те жалкие крупицы влаги, которые еще оставались в нем. Ей даже поплакать было нельзя. Так она и сидела, склонив голову, изнемогая от жары, думая о Дрейке и Джеффе.

День клонился к вечеру, когда засов лязгнул и вошел Пол. В руках он держал поднос; он шел, низко опустив голову, не глядя на Беллу. Перешагнув через угли, он ступил в круг и поставил поднос на землю. На подносе стояли две чашки. Ничего больше.

Белла пристально смотрела на Пола. Он встал и постоял с минуту, переминаясь с ноги на ногу, так и не поднимая глаз.

— Снова снег идет, — произнес он наконец. — Сильнее вчерашнего.

Белла молча смотрела на него.

Он сглотнул и вышел из круга. Потом подошел к жаровне и принялся снова наполнять ведра.

— Как она? — спросил он.

— Умирает, — ответила Белла. — Жар убивает ее.

Пол снова сглотнул. Он кое-как, кучкой, вывалил ведро в огонь и пошел за новой порцией.

— Вода по крайней мере чистая. На этот раз.

Долгое мгновение Белла смотрела на него, потом взяла одну из чашек. Она поднесла ее ко рту и осторожно, кончиком языка, попробовала. Ей потребовался едва ли не весь остаток сил, чтобы не опорожнить ее одним глотком. Вода была чистая, холодная. Она заставила себя сделать глубокий вдох, держа чашку обеими дрожащими руками. Потом принялась пить — медленно, давая каждому глотку усвоиться до последней капли.

Она позволила себе выпить не больше половины чашки. Остальное она отдала Каре, приподняв ее и заставив пить медленно и аккуратно, что та и сделала с бездумной покорностью. Она подняла глаза и увидела, что Пол, побледнев, смотрит на нее. Белла опустила женщину на пол и смахнула прядь волос с ее горла, с ошейника.

— Что случилось, Пол?

— Они придут нынче вечером, — сказал он. — Отец. Они собираются покончить с… с Карой, а потом наденут ошейник на тебя.

Белла ахнула и не смогла отделаться от холодка, пробежавшего по спине.

— После ужина, — сказал Пол, высыпая в огонь еще угля. — Он вроде как праздник устроил. Всех вином поит.

— Пол, — окликнула его Белла. — Еще не поздно сделать что-нибудь.

Пол крепко сжал губы.

— Поздно, — буркнул он. — Одно только осталось. — Он замолчал и, не глядя, высыпал в огонь остаток угля.

Появлению Синнера предшествовала дрожь земляного пола коптильни. Стедгольдер распахнул дверь ударом кулака и шагнул внутрь. Не говоря ни слова, он с размаху отвесил Полу оплеуху, отшвырнувшую юношу к стене.

— Ну и где смола, парень?

Пол низко опустил голову, съежившись, словно в ожидании нового удара.

— Не сделал еще, па.

Синнер оскалился на него, уперев руки в бока. Белла заметила, что его покачивает — стедгольдер был пьян.

— Раз так, можешь заняться этим, пока мы будем есть. И если свалишься с этой воронами проклятой крыши в темноте, это твое дело. Не хнычь потом, что ногу сломал.

— Хорошо, па.

Синнер буркнул еще что-то себе в бороду и повернулся к Белле.

— Ты бы выпила вторую чашку, пока моя новая шлюха не заметила ее.

Кара негромко вздохнула и свернулась калачиком. Синнер смотрел на нее с ухмылкой. Белла заметила в его глазах нехороший блеск и заговорила с ним прежде, чем он успел продолжить:

— Синнер, она ведь и так уже почти мертва. Оставь ее в покое.

Синнер прищурился, оскалив зубы, и шагнул к ней.

— Все еще командуешь, — буркнул он. — Ладно, посмотрим. Нынче же вечером, когда я покончу с этой, поглядим, как оно тебе покажется. Увидим, кто командует, а кто слушает.

Белла встретила его взгляд твердо, хотя слова его отозвались в ее сердце тупой, усталой болью.

— Ты дурак, Синнер, — только и сказала она.