Возможно, Ольвия была права: ей и мне не стоило делать слишком дерзких поступков. Хотя не представляю, что она может полезного придумать и как в этой ситуации ей поможет герцогиня Альгер.
Когда госпожа Арэнт вошла в спальню, я смотрел на разорванную в клочья простынь, вспоминая прошедшую ночь. Пожалуй, за многие прошлые жизни я ни разу не был в такой ситуации. Даже похожей на такую.
— Райс, ты сердишься на меня? — графиня обняла меня, прижимаясь сзади. — Пожалуйста, не сердись. Ты не понимаешь, как мне трудно. Я очень не люблю конфликты. Тем более такие. Я придумаю что-нибудь. Не надо сейчас что-то доказывать Дерхлексу. Ты многое не понимаешь: он на моей стороне, и он меня никогда не предавал, хотя было за что. Уже говорила тебе о поездках в Луврию и мимолетное увлечение капитаном. Если я начну всерьез ссориться с магистром, то он окажется на стороне Малгара, и возле меня постоянно будет неприятный человек, уже не нанятый мной, а приставленный моим мужем. Сначала я думала отказаться от услуг Гархема и предоставить его место тебе, но это были мои фантазии. Сейчас я понимаю, что так просто лишь одним моим решением задуманное не выйдет. Я не могу просто прогнать Дерхлекса. Подождешь здесь, пока я поговорю с ним?
— Дорогая, мне нужно идти. Приду ближе к ночи и тогда мы все это обсудим еще раз, — я повернулся, обнял графиню. Ощущение тела госпожи Арэнт, ее глаза и чистое, милое лицо манили меня, дразнили так, что хотелось снова повалить ее в постель.
— Пожалуйста, сделай так, чтобы тебя не видел, магистр. Пройди сразу к выходу, не заглядывая в гостиную, — попросила графиня.
— Хочешь, я выйду через подземный ход к реке? Тогда меня точно никто не заметит, — я еще не успел договорить, но уже догадался, что она ответит.
— Нет! Думаешь, я не понимаю, что тебе не терпится заглянуть в зал, где была бледноволосая вампирша? Ты вчера порывался туда! Хотел будто бы забрать мой халат. Райс, ты снова думаешь о ней? — глаза госпожи Арэнт стали сердитыми.
— Ревнуешь? — я погладил ее по бархатистой щеке.
— Да, ревную. К ней очень сильно. Больше, чем к твоей эльфийке. Потому что она наглая, и я знаю, что вампиры привязывают. Разве ты не понимаешь, как опасны отношения с ними? — спросила она с беспокойством.
— Я все знаю. Хорошо, я не пойду через подземелье. Выйду как обычно, постараюсь не попадаться на глаза Гархему. Идем, а то он заждется, выйдет из гостиной, — я взял посох, напоследок глянул на разорванную простынь и направился к выходу.
По пути к «Доброму Лирки» я думал, как сложно с госпожой Арэнт и в то же время как интересно. Хотя с Ионэль тоже было непросто. Меня интуитивно манит к сложным женщинам, ведь когда все просто, то отношения довольно быстро становятся пресными. Я не из тех мужчин, которые живут ради того, чтобы завести семью и потом довольствоваться спокойным течением быта, всячески избегая потрясений и даже значительных перемен.
Проходя через масляный квартал, я свернул в сторону храма Алеиды — его купола сверкали золотом на фоне набегавших с севера туч. До оружейной лавки здесь было недалеко и решил посетить ее, надеясь, что мой заказ на длинный, во многом необычный посох исполнен. Увы, зря топтал ноги — хозяин лавки попросил зайти после Часа Лилий, и я направился выше, к «Доброму Лирки», чтобы забрать свои вещи. В «Лирки» меня поджидала новость, может не столь интересная, но все-же она снова напомнила мне об Ионе.
Когда я, собрав вещи, сошел вниз и спросил у парнишки за стойкой, не разыскивал ли меня кто-нибудь, он наклонился, посмотрел записи в книге и сказал: — Нет, вас никто. И писем не передавали. Никаких отметок. Хотя… — он наморщил лоб, — если вас это касается.
— Ну, говори, — я опустил дорожный мешок на пол.
— Вчера под вечер заходил какой-то мужчина, большой такой, суровый, похожий на наемника. Вот он спрашивал. Только не вас, а… — паренек возвел взгляд к потолку, — в общем, ту женщину, которая была с вами первые два дня — эльфийку Ионэль.
— Он такой крепкий, с черной бородой, — в нескольких словах я описал Яркуса.
— Да, именно. И вещей у него было много, будто откуда-то с дороги.
— Не сказал, ничего, где его искать? — спросил я.