Астраханский край в годы революции и гражданской войны (1917–1919)

53-летний Виктор Игнатьевич Маркевич был кадровым военным, окончившим Нижегородский кадетский корпус и Павловское военное училище. Он служил в армии всю жизнь, получив ранение на Русско-японской войне и приняв непродолжительное участие в Первой мировой войне. В Астрахань его перевели в январе 1915 года на должность командира 156-го запасного полка. Вскоре после Февральской революции он уволился из армии.

Маркевич возглавлять мятеж не хотел. У него были тревожные предчувствия. Поэтому офицеры буквально силой вытащили его из дома, дав попрощаться с близкими. В два часа пополудни полковник прибыл в крепость и сформировал импровизированный штаб[789].

В течение короткого времени отправленные им отряды взяли почту, комиссариаты и после небольшой перестрелки железнодорожный вокзал.

Двести человек окружили тюрьму, сломали ворота и освободили арестованных, в том числе немало казачьих и белых офицеров. Среди освобожденных оказались начштаба Астраханского казачьего войска Николай Сережников, его брат сотник Григорий Сережников, командир Астраханской казачьей батареи Евгений Федоров. Тюремная картотека была уничтожена[790].

Наиболее решительные из покинувших тюрьму офицеров пытались возглавить выступление.

Восставшие активно использовали преимущество положения для грабежей. В комиссариате по труду, например, ими было похищено 140 000 рублей. Шестеро солдат вошли в здание милиции, разоружив единственного охранника, обыскали помещения, захватили деньги и личные вещи (вплоть до ботинок) и, погрузив награбленное на извозчика, отбыли вглубь городских улиц[791].

На протяжении нескольких часов в крепости царил хаос. В отсутствие всякого начальства целые делегации с предприятий могли беспрепятственно проходить к арсеналу и забирать оттуда винтовки, патроны и даже пулеметы[792].

Удивительным образом в восстании приняли участие некоторые лидеры Советов, захваченные общим водоворотом. Спустя две недели на профсоюзной конференции некий Ефимов с трибуны рассказывал, что «сам был во временном штабе и спрашивал Маркевича, почему тот освобождает белогвардейцев»[793].

Боевое столкновение возникло только у дома Агабабова у Армянского моста[794]. Здесь 5–6 сотрудников Военного совета с пулеметом сдерживали на протяжении нескольких часов напор ста солдат, подтянувших с собой 4–5 пулеметов. В результате здание было взято штурмом, а все его защитники погибли. Сопротивлявшихся расстреливали. Среди погибших оказался председатель Мусульманского совета Касим Туйбахтин (левый эсер), имевший высокую популярность и авторитет среди татар. Получив утром сведения о волнениях в крепости, Туйбухтин распорядился спрятать находившуюся в здании комиссариата казну (почти триста тысяч рублей) и попробовал собрать профсоюзных лидеров. Ворвавшиеся в комиссариат солдаты обезоружили охрану, избили советских лидеров и расстреляли Туйбахтина[795].

Банды ходили по квартирам комиссаров и грабили их. Едва не погиб комиссар земледелия левый эсер Митенев. Царил хаос. Избранный в состав ревтрибунала профсоюзный активист Мухин позже рассказывал: «Арестовал меня рабочий-каменщик, а когда я его спросил, за что, он тоже не знал. Ему указал на меня какой-то студент».

За некоторых советских работников неожиданно заступились представители криминального мира. Астрахань – город с развитыми горизонтальными связями, и речь, скорее всего, шла о знакомых. Кроме того, во время январских боев часть преступного мира смогла нажиться на поджогах и разграблении магазинов. Чуть позже сидевший в «Бастилии» представитель этой среды Василий Бубнов, прося об амнистии, писал:

«во время выступления 15 августа Уголовным каноном были спасены от смерти некоторые советские работники». Его письмо было опубликовано в советской печати[796].

В общей сложности жертвами бунта пали 13 человек, не считая, видимо, жертв среди самих мятежников[797].

Военный комиссар Соснин, комиссар образования Бакрадзе, комиссар внутренних дел Хумарьян, комиссар финансов Жадаев, командир интернационального отряда Гавра, комиссар продовольствия Чернов, руководитель продовольственного комитета Непряхин, организатор Красной гвардии Иван Лемисов и еще человек десять руководителей края были арестованы.

Охрана, впрочем, проявляла рассеянность, и 23-летнему Соснину удалось бежать, пробравшись через чердак. По дороге он встретил отряд моряков под Андреевским флагом. Впереди отряда ехал броневик. После этого Соснин зашел к знакомому священнику, который пожертвовал ему в целях конспирации гражданскую одежду[798].