Астраханский вокзал (сборник)

- Холодилин приехал, сейчас с ним беседует... Прямо у ячейки взял!

Антон прикурил папиросу, которая тут же погасла, выбросил, достал новую.

Денисов еще не верил: Сабодаш мог и разыграть. Но почему здесь старший лейтенант? Отбой тревоги?!

- ...Ну и кабинетик! - Старший лейтенант осмотрелся. - Часовня здесь была, что ли? - Потом продолжил прерванный разговор с дежурным. - Как будто и оборвалось все во мне! Сначала вижу кепку, на пальто не смотрю... Меховая, черная - есть! Смотрю ниже - синее! Пальто или полупальто? Полупальто! Не вижу ботинок. Иду как привязанный, будто, кроме нас, никого на вокзале. Черные полуботинки. Все сходится, надо брать! Он к ячейкам... Все это считанные секунды, а казалось, час ходил за ним и все на меня смотрели!

- Бывает, - кивал Сабодаш.

В коридоре было шумно. Заступающая смена постовых получала оружие и радиостанции, перекидывалась шуточками.

- Завтра за грибами поспеем - к ночи обещали тридцать градусов ниже нуля.

- За волнушками?

- Нынче белых урожай!

На разводе им продиктовали приметы подозреваемого, который мог видеть шифр сестер Малаховых, попросили повторить, запомнить, потом дежурный поговорил с кем-то по телефону:

- Внимание, наряд! Ввиду задержания подозреваемого последняя ориентировка отменяется.

Из залов подтягивались в отдел сотрудники. Звонили с других вокзалов, просили старшего лейтенанта к телефону. Безалаберное настроение не покидало всех до той минуты, пока из кабинета начальника отдела не появился Холодилин вместе с незнакомым человеком, одетым в синее полупальто и черные полуботинки. Меховую кепку подозреваемый держал в руке. Холодилин проводил его до дверей.

- Еще раз прошу извинить, - почему-то строго сказал Холодилин, прощаясь, - от себя и от имени сотрудников.

- Понимаю. - Мужчина подал руку Холодилину. - Кроме меня и этих женщин, у ячейки действительно никого не было.

Когда он пошел к выходу, старослужащий у дверей взял под козырек. Следом, немного поотстав, не прощаясь, ушел старший лейтенант.

- Грузчика Орлова ко мне, - приказал Холодилин, входя в дежурку, на ходу он просматривал заявление задержанного.

«...нисколько не заблуждаюсь в отношении Вашей занятости, не строю никаких иллюзий по поводу моего положения и даже не предлагаю создавшуюся ситуацию в качестве основы для литературного сценария, поэтому не обижусь в случае отказа... Но вдруг! Вдруг вы заинтересуетесь моим делом...»

Орлов признавался в совершении инкриминируемого ему деяния: рано утром, еще пьяный, возвращаясь с Москвы-Третьей, где морально неустойчивые люди из числа проводников вагонов с вином предлагают другим морально неустойчивым лицам свою продукцию, он случайно оказался в зале, увидел запечатлевшийся мгновенно в воспаленном мозгу шифр автоматической камеры хранения...

Задержанный ставил вопрос об освобождении от наказания:

«Для борьбы с такими, как я, случайно оступившимися, надо искать новые гуманные решения...»

Однако не закрывал путь для переквалификации действий по другим статьям Уголовного кодекса Федерации, предусматривающим меньший срок наказания:

«Я не собираюсь на этих страницах приводить оправдания в доказательство своей невиновности. Мне просто хочется здесь с беспристрастностью и скрупулезностью хорошего адвоката еще раз, но уже чисто умозрительно пройтись по всей своей короткой жизни с целью анализа всех причин и факторов, приведших меня к совершению преступления, к моему моральному падению.

Прошу простить мне несколько необычную форму и тон описания, но заранее искренне заявляю, что за необычным оформлением скрывается правда и только правда...»

Заканчивал он так:

«Прошу также извинить мне то, что, не владея в совершенстве юридическим языком, я воспользовался любезной помощью своего друга, который, надеюсь, справился с этим несравненно лучше, чем я».

- Орлова! - уточнил Холодилин, дочитав заявление. - И через пятнадцать минут из той же камеры Савватьева!

1 января, 16 часов 30 минут

Между центральным залом и входом в метро Денисов увидел женщину в искусственной дубленке. Лицо ее показалось ему знакомым. Женщина вела мужчину в куртке и сапогах. Спутник спотыкался, хотя пьяным не был. Прохожие оглядывались вслед.

«Орловы! - вспомнил Денисов. - Значит, грузчик невиновен?!»

После всех перипетий этих суток, смены надежд и разочарований Денисов впервые по-настоящему почувствовал усталость.

«Съездить домой?» - Он колебался.

Подумав, Денисов вернулся в камеру хранения. Здесь снова был полный штиль. Примерно третья часть ячеек пустовала.

Одинокая пассажирка - дама в шубе и меховой шапке, похожей на тиару, - закрывала ячейку у входа. Денисов с секунду наблюдал за ее нехитрыми манипуляциями: быстро повернув каждую из рукояток, дама захлопнула ячейку, не записав шифр.

Денисов подошел ближе.

- Добрый вечер. Правила, между прочим, не рекомендуют набирать вместо шифра год рождения. Рискованно, извините.

- Почему? Разве вы знаете, сколько мне лет? - Дама еще раз дернула за рукоятку и насмешливо улыбнулась.