Астрал: по ту сторону двери

– Спасибо. – С небольшой улыбкой поблагодарила Аня, запихивая бумажку в карман кофты, затем поднялась следом и почувствовала легкое головокружение, которое почти сразу прошло. Она подошла вместе с врачом к своим родителям. Ее отец обменялся рукопожатием с Давидом и словами благодарности, затем направился к выходу, жестом позвав дочь за собой. Та попрощалась с Давидом, на что тот ей подмигнул, и перед выходом сняла бахилы. Время близилось к вечеру, но так как было лето, солнце еще светило. Во время реабилитации, Ане доводилось несколько раз выходить вместе с медсестрой, но теперь это было иначе. Все эти дни ей приходилось жить по расписанию, делать то, что необходимо для восстановления и большая часть действий решалась за нее, хотя Картер не была особо против. Но теперь уже не было той скованности, Аня не была привязана к этому месту и вовсе не обязана возвращаться туда.

Почти сразу за ней двери больницы открылись, и мама нагнала дочь, обняв сзади за плечо не сбавляя шага:

– Ну что, ты готова к новой жизни? – Ее глаза радостно сверкнули, повеяло приятным запахом духов.

Аня лишь улыбнулась, посчитав, что это можно засчитать за положительный ответ. Она не могла, как ни старалась и как ни хотела, разделить эту радость с родителями. Картер пыталась понять, что с ней происходит, найти хоть малейший отклик души, почувствовать что-то там, внутри себя, но оно предательски, будто намеренно не отзывалось. Ей казалось, что ее силою выдернули из лучшего места и мира, чтобы вернуть сюда, в «новую» жизнь. Она подошла к белой, идеально чистой машине, видимо, только что из мойки. Аня в последний раз обернулась на больницу, как на белую дверь, разделяющую разные миры.

Машина немного притормозила и завернула на участок. Аня заставила себя открыть глаза и посмотреть в окно, но с такого ракурса увидела лишь верхушки деревьев. Почувствовав, как машина припарковалась, и ее отец разблокировал двери, Аня выглянула между передними сиденьями и уставилась на незнакомый двухэтажный дом, в деревянной двери которого был сделан отдельный вход, какие часто делают в частных домах для питомцев.

– Вот мы и дома. – Женщина поправила свои светлые, густые волосы и развернулась к дочери. – Солнышко, ты в порядке? – Аня оторвала взгляд от здания и посмотрела на маму, все так же продолжая надеяться, что сейчас ее губы расплывутся в широкой улыбке, и она обрадуется своей удавшейся шутке. Мужчина, заметив их замешательство, тоже повернулся и с тревожностью в глазах посмотрел на дочь. Аня встретилась с ним взглядами, ища в них помощи.

– Это наш дом? – Неуверенно спросила она, и обнаружила вновь возникший ком в горле. Брюнет посмотрел на здание, будто сам не был уверен, что приехал в нужное место, затем переглянулся с женой. В их лицах было некое понимание и грусть одновременно.

– Послушай, – начал отец, положив локоть на кожаное кресло, – Давид говорил нам, что первое время ты можешь многое не помнить, – сделав небольшую паузу и словно осознав, что это могло прозвучать резче, чем он планировал, добавил, – но вскоре все станет как прежде.

– По его словам, – продолжила за него Рита с поддерживающей улыбкой, – ты невероятно везучая, твоя мозговая активность совершенно не пострадала, – объясняла она Ане, словно та сама не знает, – но вот память прошлых событий исключение, так что тебе будет куда проще восстанавливаться в родном месте, нежели в больнице.

Аня перевела взгляд с одного родителя на другого и кивнула. Она еще не до конца понимала, как много важных вещей ею забыто, ведь как можно знать то, что не помнишь? Аня чувствовала себя потерянно, она помнила лишь родителей и лишь они вызывали в ней чувство дома и спокойствия, которое не позволяло угнетенности взять полный верх. Ей ничего не оставалось, кроме как согласится и молча выйти из машины. Отец забрал из багажника вещи и забежал на крыльцо, находя нужный ключ. Аня вместе с мамой нагнали его, когда он уже открыл свободной рукой дверь, потянув ручку на себя. Аня осталась стоять на крыльце в неком замешательстве. На секунду она почувствовала волнение и предвкушение чего-то, какое обычно бывает перед полетом в отпуск или перед грандиозным праздником, который должен оказаться для тебя сюрпризом. Но это чувство возникло не от возвращения домой, она это знала.