Астрал (СИ)

Любовь… Элизабет никогда не задумывается об этом, а если подобный вопрос и поднимается в разговоре — она отмахивается от любого ответа, пытаясь перевести тему. Вот не нравится ей говорить об этом, и все тут. Но в этот раз она решила поступить иначе. Прорвало плотину накопленных эмоций, можно сказать.

— Я никого не люблю, Виш. Ни его, ни тебя, ни уж тем более себя… иногда мне кажется, что я просто неспособна любить. — Элизабет сделала небольшую паузу. — Ты говорил о его желании. Я не увидела в нем ничего такого, что ты имел ввиду?

— Ты поймешь. — Коротко и не многозначно ответил Виш.

— Если это какое-нибудь дерьмо, вроде «хочу уничтожить весь мир» — я тебя испепелю вместе с собой, а попутно и Августа с собой прихвачу.

— Не волнуйся, я не собираюсь рубить сук, на котором сам же и сижу. Да и даже мне не подвластно подобное желание, ты ведь знаешь.

— Подвластно, если желание окажется достаточно сильным, чтобы сопоставить его с уничтожением целого мира. Ты сам говорил.

Демон желания, Виш, способен исполнять людские желания, затаившееся в душе, преобразовывая само желание с помощью магической энергии. Проблема заключается в том, что если желание «хочу пирожное» можно исполнить даже с самой маленькой, не очень-то искренней мотивацией, то для исполнения желания «хочу снести город с лица земли» нужно иметь недюжинную волю, то есть желание должно быть настолько искренним и желанным, насколько это вообще возможно. Только в таком случае Виш сможет преобразовать магическую энергию в желание и, опять же, снести город тем или иным образом. О образе исполнения это уже другой вопрос — на то он и демон.

— Тогда останови меня, если мне вдруг взбредет в голову исполнить подобное желание, ну, если таковое найдется. Этот мир плох, но не целиком… он не заслужил подобной участи. — Будучи демоном, Виш все же не был лишен сострадания, и эти слова служили подтверждением.

— Это будет твоим желанием?

— Да, вроде того.

— Ну, тогда… твое желание будет исполнено.

— Пародируешь меня?

— Скорее себя. — В очередной раз сладко зевнул, она закончила разговор: — Спать.

Перевернувшись на бок, Элизабет окончательно расслабилась и отдалась объятиям сна.

— Авелина. — Вновь заговорил Виш. — Кровь.

— Все в порядке, жажда не наступает мне на пятки. — Ответила она уже в своей голове, не вслух.

— Тянуть все равно не стоит. Последствия ты сама знаешь.

Приступ крови сводит вампиров с ума, из-за чего они перестают контролировать собственное тело и магические силы. Подобный приступ сопоставим с превращением в вервольфа — именно такая ассоциация сложилась у людей с того самого момента, как первый человек, зараженный вампиризмом, превратился в чудовище с залитыми кровью глазами. Приступ очень легко побороть — позволить вампиру, собственно, выпить крови.

Только вот… способы у вампиров могут быть разные. Можно заранее покупать кровь, где это разрешено, а можно прокрасться к кому-нибудь в дом и разгрызть глотку, насытившись вдоволь. Чем больше крови выпьет вампир — тем сильнее он станет. Но цена за такую силу велика… ибо лучше всего подходит только кровь человека, никакая другая. Даже кровь другого вампира не подойдет, напротив, такая кровь может прикончить пораженного вампиризмом в считанные секунды, получше любого охотника на нелюдей.

Когда приступ охватывает вампира, ему не приходится выбирать: либо он любым доступным, и, главное, быстрым способом достанет для себя крови, либо умрет в жестоких муках, сопоставимых с теми, что испытывает обезвоженный человек в жаркой пустыне. Такова плата за вечную жизнь, за силу, которую обретаешь вместе с так называемым проклятием. Плата, на которую обязала вампиров Авелина — первозданный демон-вампир, поразивших людей в день, когда время во всем мире остановилось. И оправдать ее может лишь то, что она имеет еще худшие последствия при недостатке крови — при приступе Авелина превращается в демона, в воплощение всех самых страшных фантазий людей, а само превращение, по слухам, доставляет ей невозможные страдания. Но этого слишком мало, чтобы загладить ее вину… только смерть Авелины позволит людям смириться со своей участью, и ничто другое не сможет оправдать ее перед миром.

Напоминает случай с проклятием бессмертия. Проклятие бессмертия осталось в прошлом вместе с проклятием темного солнца, но трудно не заметить, что вампиризм очень схож с ним — и это правда. Сказано, что не желая избавлять мир от проклятия, Путешественник и Принцесса попросили Демона-Вампира создать вампиризм по образу бессмертия, и вампир исполнил их желание.

Плата вампиризма разительно отличается от бессмертия, ведь в случае со вторым не приходилось постоянно пить кровь. Но проклятый бессмертием постоянно находился под угрозой, ведь если кто-то узнает о его катализаторе — тот станет легкой мишенью. Трудно сказать, что из этого хуже… вампир силен сам по себе, но может быть убит, как и обычный человек, а проклятые бессмертием напротив — не могут умереть, даже если их изрежут тысячу раз, но стоит разрушить катализатор, как их жизнь мгновенно обратиться в ничто.

Палка о двух концах.