Астральное тело

— Да, да! У меня серьезное! — настойчиво и решительно подтвердил я.

А девушка уже откликнулась на голос, возникший в телефонной трубке:

— Это я, Лена, — ласково, будто подлизываясь к трубке, сказала она. Тут молодой человек пришел… Знаете?.. Да… Но… Он по очень важному делу, говорит!.. Собирается идти в кэгэбэ, если вы его не примете сегодня!.. — И она обратилась ко мне: — Начальник спрашивает, как ваша фамилия?..

— Истина, Сергей Александрович, — подсказал я.

— Алло! — снова заговорила в трубку девушка. — Его зовут Сергей Александрович Истина… Нет, нет… Это у него фамилия такая… Истина… Ага!.. Сейчас спрошу!..

— Вы у какого следователя? — осведомилась девушка у меня.

— У Васильева, — бодро ответил я.

— Он у Васильева, — сообщила девушка в трубку. — Ага!.. Хорошо!.. Приглашу!.. Есть!..

Девушка положила трубку и предложила мне подождать немного. Сама же вызвала по селектору Васильева из его кабинета и тот, минут через пять, недоверчиво глянув на меня, прошмыгнул в кабинет начальника отделения милиции, бегло поздоровавшись со мною на ходу. А еще минут через пять девушка за стеклянной перегородкой вежливо предложила мне пройти в кабинет Липкина.

Я сражу же вошел. Липкин что-то рассматривал в толстой черной папке, Васильев стоял справа у стола своего начальника и переминался с ноги на ногу, скрестив руки за спиной.

— Разрешите? — напористо, но не громко произнес я.

Липкин поднял взгляд от стола и осмотрел меня с ног до головы. Я тоже оглядел начальника.

«Боже мой!..» — воскликнул я про себя от неожиданности.

Липкин улыбнулся мне, неприятно оскалившись при этом, словно передразнил меня.

«Вот это да!..» — рассердился я.

А Липкин почесал о рукав свой ноздристый нос, и на рукаве осталась влажная полоска. Мне стало противно, и я перевел свой взгляд на Васильева.

— Я требую официального объяснения, — заговорил я с убедительными акцентами, — на каком основании меня незаконно преследует ваше отделение милиции?

После этих слов я подошел к столу Липкина с левой стороны и остановился как раз напротив «своего» следователя, а следователь по-прежнему продолжал угрюмо помалкивать и беспокойно переминаться с ноги на ногу.

— Сергей Александрович, — начал Липкин.

— Да! — сказал озлобленно я.

— Видите ли… мы не все можем говорить… существуют… профессиональные, в некотором роде рабочие тайны… Ну… — снова противно оскалился Липкин. — Вы же образованный человек, — сказал он. — И должны понимать это!..

«Да уж!.. — раздумывал я. — Я-то все понимаю, дорогой Остап Моисеевич! Начальник отделения милиции! Вот и в штыки мы с тобой!.. Интересно, ты делаешь вид или действительно не узнаешь меня?!

Может, взять и сказать тебе прямо сейчас, напрямик, что мне все известно, что ты, Остап Моисеевич, связан с Зоей Карловной, библиотекарем, общаешься с нечистой силой, Купсиком, а меня преследуешь, мешаешь мне, запугиваешь, закрываешь мне дорогу к лучшему!..

Хотя… Нет!.. Ты, Остап Моисеевич, от меня именно этого заявления только и ждешь!.. Ловко задумано!.. Но меня теперь не проведешь просто так, ловкачи!..

Представляю себе: как только я тебе все это выложу, так ты сразу же меня и отправишь в психиатрическую… Нет уж!.. То, что я подслушал телефонный разговор Зои Карловны и твой с Купсиком, — я не докажу, а этого тебе и надо!.. Так вот почему дверь в кабинет у меня была приоткрыта, когда Зоя Карловна разговаривала, чтобы мне слышно было! И ты вел переговоры с Купсиком, опять же, чтобы я слышал!.. С ума меня хотите свести, списать, мешаю вам!.. Как же! Еще бы!.. Тьма всегда устрашает свет!.. В темной комнате даже зажженная спичка — опасность, ее тут же обступают страшные чудища теней!.. Нет уж!.. Я не настолько глуп, чтобы поддаться на твою дьявольскую авантюру, Остап Моисеевич!.. Но насторожить я тебя все-таки сейчас насторожу!.. Ты правильно заметил, Остап Моисеевич, — я образованный человек!..»

— Да, ваше отделение милиции, — заговорил я, — несет свою службу исправно!

— Стараемся! — отметил Остап Моисеевич.

— Конечно стараетесь, — подтвердил я. — Еще бы!.. Если и вы лично, начальник отделения милиции, бдительно, в свое свободное время продолжаете работать, извините, сыщиком, даже у Долланского…

— Позвольте! — будто припоминая, воскликнул Липкин, и от волнения облизал свои припухшие губы, как и там, в спортзале у Долланского. — Вы тоже ходите заниматься?! — спросил он.

«Ну… Отродье!.. И притворяться же умеет!..» — подумал я.

— Да, — торжествующе подтвердил я слова Остапа Моисеевича.

— Так… — сказал он, обращаясь ко мне, — вы принесли положенные документы? — Видимо, он продолжал вынуждать меня прийти в ярость, в раздражение. Он думал, что я сорвусь, и он все же, разведя руками в непонимании, наберет телефонным диском задуманные 03.

— Вот они, — ответил я, полез в карман и вытащил бумаги.

— Хорошо! — недовольно подытожил Липкин. — Идите сейчас, пожалуйста, с Васильевым, — и он бросил короткий, ножевой взгляд на молчаливого следователя и снова обратился ко мне и добавил, — и сдайте эти документы ему.