Астральный гамбит

Что бы там ни высмотрел проницательный дух в голове — а возможно, и в сердце — Терезы, заглядывать туда с черного хода самому вдруг показалось мне редкой гнусностью.

«Как знаете, сударь».

— Отличная идея, сударыня, — заткнув фамильяра, вымучил я любезную улыбку в адрес фон Ливен. — Побьете мне в щит?

— Охотно, молодой князь!

Всем недружным отделением мы вышли на улицу, где наши пути с остальными «жандармами» разошлись — те двинулись в сторону казармы, я же и Тереза повернули на гравийную дорожку, ведущую к полигону. Некоторое время мы шли молча, думая, как видно, каждый о своем, а затем фон Ливен вдруг обронила:

— Гроза будет…

Я было подумал, что это она сугубо иносказательно, о взрывоопасной ситуации в отделении — и на автомате кивнул — но, проследив за взглядом молодой баронессы, понял, что та смотрит на небо. Погода и в самом деле менялась: если утром нам вовсю, невозбранно, светило теплое солнышко, то теперь его закрыли низкие темно-серые тучки. Да и похолодало — это я только сейчас заметил.

— Может, обойдется еще, — заметил я. Осенью? Гроза? Вроде нечастое явление — по крайней мере в моем прошлом мире.

— Едва ли, — покачала, однако, головой Тереза. — Я когда перед обедом в казарму забегала, соседка, Ольга, уже в дозор собиралась.

— В дозор? В какой еще дозор?

— В обычный, чудовищ гонять, — раздалось вдруг сзади. Вздрогнув от неожиданности, я обернулся: от столовой быстрым шагом нас догоняла Воронцова. — В грозу второй и третий курс всегда в город отправляют, на усиление полиции — даже, бывает, с занятий для этого снимают, — пояснила Милана, поравнявшись с нами. Места на дорожке для троих в ряд явно не хватало, но как-то так получилось, что в траву молодая графиня не сошла, а вот фон Ливен с гравия оказалась вытеснена — я даже толком не понял, каким образом это произошло. — Мне моя Верка тоже сказала, что к семнадцати часам им велено выступить.

Я после спортзала также заглядывал домой, но своего соседа, второкурсника по фамилии Сколков, в комнате тогда не застал.

— Ну, значит, и правда, будет гроза, — равнодушно пожал я плечами, ожидая, что теперь Воронцова пойдет своей дорогой — не за нами же она так спешила, про ночной дозор растолковать?

Но оказалось, что как раз за нами. Вернее, за мной.

— Позволите ненадолго украсть вашего кавалера, сударыня? Не переживайте — верну в целости и сохранности! — обратилась Милана к Терезе. — Есть разговор, сэнсэюшка, — добавила уже мне.

Это она так Ясухару передразнивала — японец по-прежнему предпочитал уважительно обращаться ко мне «сэнсэй». Последнее время, впрочем, это слово мне доводилось слышать нечасто: после расселения по разным комнатам общаться с Тоётоми мы стали куда меньше. Как, впрочем, и с Воронцовой — с ней мы, по большому счету, за последние дни и парой слов не перекинулись.

— Пожалуйста, молодая графиня, — сухо обронила фон Ливен. — Буду ждать вас в зале боевой магии, сударь.

Все, что мне оставалось — подтверждающе кивнуть в ответ.

— Новая фаворитка? — с едкой усмешкой осведомилась Милана — добро хоть выждав, пока Тереза удалится на дюжину шагов.

— Катись ты к духам, — скривился я.

— Ну, по крайней мере, она из хорошей семьи… — не унималась Воронцова. — Все относительно, конечно…

— Ты за этим за мной бежала со всех ног? Обсудить родственников Терезы фон Ливен?

— Было бы что обсуждать, — хмыкнула молодая графиня. — Отойдем с дороги? — кивнула она затем на тропку, сбегающую направо, в перелесок — тот самый, где после экзамена по истории мы так нехорошо расстались с Надей. — Присядем где-нибудь…

— Что, разговор предстоит долгий? — нахмурился я.

— Не знаю. Надеюсь, что нет — но как пойдет.

— Ну, хорошо, — не нашел причины возразить я, первым сойдя на тропинку.

Уже через несколько шагов та привела нас к поваленной березе — конечно, не той самой, что в свое время послужила пристанищем нам с Надей, но вполне годной, чтобы на ней устроиться. Я вопросительно обернулся на Милану, та кивнула, и мы опустились на поверженный ствол, приветствовавший нас недовольным скрипом.

— Ну? — не слишком любезно пригласил я спутницу к разговору.

— Говорят, в спортзале новенькая задала тебе хорошую трепку? — почти без вопросительной интонации произнесла Воронцова.

— Кто говорит? — быстро спросил я.

— Да все говорят…

Ну вот, наша слава нас опережает. Добро бы хоть, это была добрая слава…

— Во-первых, у нас вышла ничья, — раздраженно буркнул я. — А во-вторых, то, что происходит внутри третьего отделения, посторонних вообще никаким боком не касается!

— Даже тем боком, что Иванова использовала магическое усиление? — прищурилась Милана.

— С чего ты такое взяла? — не без труда заставив голос звучать ровно, вопросом на вопрос ответил я.

— Да вот рассказали…

— Кто рассказал? Снова все?

— Нет, конечно.

— Тогда кто?

— Кто надо. Я своих источников не раскрываю.

Ну вот. Мало мне было чисто внутреннего раскола в отделении. Оказывается, кто-то из «жандармов» еще и стучит Воронцовой. Ведь не ротмистр же поделился с ней информацией? Значит, кто-то из своих…