Астральный гамбит

— Ну, давайте, что ли, за удачу, — повернулась она к нам с японцем. — И чтобы все разногласия остались за стартовой чертой и не возвращались как минимум до финиша, — это, как я понял, было уже сказано персонально мне.

Мы с Ясухару дружно шагнули к угощению.

— За удачу! — в свою очередь провозгласил Тоётоми, салютуя бокалом.

— Ага, и за мир во всем мире, — пробормотал я, забирая со стола свою порцию вина. — В смысле, за слаженность команды, — поправился, впрочем, тут же под прищуренным взглядом молодой графини.

С тихим стеклянным звоном соприкоснулись, сойдясь, бокалы. Я пригубил вино: на мой вкус, оно было отменным.

— Недурственно, — подтвердила мою дилетантскую оценку Милана.

В три глотка я осушил бокал и покосился на бутыль на столе: может, повторить? Ясухару потянулся за бутербродом.

— Прошу внимания! — раздалось в этот момент под шатром.

Я обернулся на усиленный магией голос: на невысокое возвышение в окружении столов взошел парень в такой же, как у нашего Григорьева, форме Новосибирского юнкерского училища, но с нашивками третьего, выпускного курса на рукаве кителя. К борисовцам он стоял лицом, к нам и ростовчанам — полубоком, к казанцам и девушкам-целительницам — практически спиной.

— Просьба ко всем участникам соревнований подойти сюда, — указал оратор на пятачок перед собой, внутри круга столов.

— Ну вот, даже и выпить толком не успели, — пробормотал я, разочарованно отставляя пустой бокал.

— Не нужно было так с выходом тянуть, — хмыкнула на это Воронцова.

— Оно того стоило, — буркнул я.

— Мир и согласие, друзья, мир и согласие! — поспешил напомнить нам Ясухару наш недавний тост.

— Это у нас такой мир, — повернулся я к нему. — Ты войны не видел.

— Кое-что видел, — заметил японец.

Тем временем команды понемногу собрались в указанном третьекурсником месте.

— Милостивые государи и милостивые государыни! — снова заговорил тот. — Как старший посредник от имени организационного комитета приветствую вас на шестьдесят восьмых ежегодных ночных гонках! Наша с вами сегодняшняя встреча посвящена памяти Надежды Александровны Морозовой, воспитанницы Федоровского кадетского корпуса, трагически погибшей этим летом в схватке с врагами престола, — из-за спины третьекурсника выплыла и опустилась у его ног на пол горящая свеча. Сам же он сделал два шага в сторону. — Прошу каждого пожертвовать мерлин маны, — обратился он оттуда к собравшимся.

В толпе возникло слабое шевеление.

«Что нужно сделать?» — недопоняв, уточнил я у Фу.

«Слейте мерлин, как он сказал».

«Какой техникой?»

«Никакой, сударь — просто направьте ману на свечу!»

Так я и сделал — вместе с остальными. В следующий миг пламя свечи начало стремительно расти вверх и в стороны, за считанные секунды сделалось высотой в пару аршин, а затем резко раскрылось гигантским ало-голубым цветком. Его огненные лепестки опали, и на их месте появилась… Надя! Ну, то есть, что-то вроде голограммы, наверное — в кадетской форме, в полный рост, сотканная из тонких полыхающих нитей…

Не сдержав вскрика, я невольно подался вперед. Стоявший чуть позади меня Ясухару поспешно положил мне на плечо ладонь, удерживая на месте.

— Смирно! — скомандовал старший посредник, вскидывая руку к козырьку фуражки.

Мы все последовали его примеру. На четверть минуты под сводами шатра установилась нерушимая, звенящая в ушах тишина, а затем огненная фигура Нади ответила на наш салют своим. Так она простояла еще с полдюжины секунд, после чего медленно растаяла в воздухе.

— Вольно, — распорядился третьекурсник.

Наши руки опустились.

В глазах у меня защипало — должно быть, занесло что-то едкое шальным потоком магии.

Не мне одному — стоявшая рядом со мной Измайлова из команды целительниц отчетливо всхлипнула.

— Вечная память и вечная слава госпоже Морозовой! — торжественно провозгласил старший посредник, возвращаясь в центр возвышения. — Ну, а теперь, — продолжил он уже гораздо более сухим, деловым тоном, — прошу выслушать условия сегодняшних гонок. Экипажи всем выделены стандартные — в этом году, из уважения к хозяевам трассы, используется модель «Москвич-спорт». Старт раздельный, его точки отнесены одна от другой не менее чем на версту. Кому какая достанется, будет определено жребием. Точка финиша у каждой команды также своя. На картах, которые вы получите, все это будет обозначено. Также вам выдадут специальные перстни участников. Их роль двояка. Во-первых, это сигнальные маячки, при помощи которых в случае необходимости оргкомитет легко сможет найти в городе заплутавшего участника. Заряд в артефактах невелик и уже к полудню сойдет на нет. С этого момента перстни превратятся просто в почетный отличительный знак. Одну неделю в году — во время и после проведения очередной гонки — их разрешается носить с формой, подобно фамильным реликвиям — полуофициально, конечно. Обычно ветераны не упускают такой возможности, — третьекурсник приподнял левую руку, продемонстрировав нам кисть: там, на среднем пальце, у него серебрилась прямоугольная печатка.