Астральный летчик

— Значит, сначала Бог создал мир в другом измерении. В абсолютном.

— Ну вот и эврика, — грустно согласился Василий.

— Подожди, — загадочно улыбался Алик. — У Бога все и так цветет и растет… Глиняный-то Адам зачем на этой материальной земле?

— Чтобы возделать ее,— напомнил Василий.— Из вульгарного материального сна превратить землю в Божью реальность.

— В абсолют, — согласился Алик.

— Но, — поднял палец Василий, — глиняный недоумок поступил по-своему. Он природу стал преобразовывать. Мичуриным стал, кретин, — Василий засмеялся, — глиняный Мичурин.

Алик загрустил и задумался:

— А кем он мог стать на этой земле? Как говорится, питие определяет бытие.

— Врешь, — саданул ладонью по столу Василий, — это бытие от Глиняного. Он его сам себе создал. Сам! Господь его поселил в Эдеме, в раю. И при этом всего лишь одно условие поставил: «От всякого дерева ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь». Заметь, Глиняный-то бессмертным был в своем Эдеме! Бессмертным, хоть и глиняным. Но трудное условие поставил Он Глиняному, правда. Невыполнимое просто условие — не вкушать плодов от одного только дерева.

Алик улыбнулся загадочно:

— В этом весь человек! Для него знание дороже тупого насыщения. Он ради Знания нарушил Завет!

Василий усмехнулся криво:

— Ах ты мой Френсис Бэкон, ах ты Жан Батист, — энциклопедист ты мой хренов! А что познал-то Глиняный, вкусив плода с древа познания?! Что он познал? Помнишь?

Алик смущенно пожал плечами:

— Добро и зло…

— Добро? — встал во весь рост Василий. — Если бы он познал добро, называли бы землю грешной? А?

Василий выругался и снова сел на табурет под гудящую лампу.

— Так что познал Адам? — растерянно спросил Алик.

— Что он наг! — вскрикнул Василий.— Будто он этого глазами своими не видел! Не видел, что у него между ног болтается! Ему для этого плод познания нужно было сожрать! Замечательное познание! Познание своего члена!

Алик поднял голову к потолку. Но тут же отвел глаза от яркой лампы.

— Яблоко-то это ему дала Ева, а Еве — Змей.

— Молодец, психолог! — похвалил его Василий.— В самую точку! Только мораль выдай — во всем виноваты бляди! Искушенные Змеем! Они во всем виноваты, а мы, глиняные, тут совсем ни при чем! Так?

Алик улыбнулся растерянно:

— Ева же первая попробовала яблоко, а яблоко дал ей Змей.

— Евы тогда еще не было.

— А кто же был?

Василий открыл Библию:

— «И сказал Господь Бог: „Нехорошо быть одному, сотворим ему помощника, соответственного ему"». Глиняному работнику нужен помощник! Помощник, а не жена! Если, как мы заметили, Глиняный был бессмертным, то и половое размножение ему ни к чему. Ему помощник нужен. «И создал (опять создал!) Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку».

— Ага! — поймал его Алик. — Жену! Жену Бог создал, а не помощника!

Василий поморщился недовольно:

— Это путаница филологическая. По-древнееврейски жена — «ишша», что в переводе — «взятая от мужчины». Бог ее никак не назвал, он просто привел к Глиняному помощника. А тот заорал, обрадовался: «Это кость от костей моих, плоть от плоти моей, она будет называться женою, ибо взята от мужа». Так Глиняный назвал ее: ишша, жена то есть. И тут — первое противоречие между Глиняным и Богом. Бог создал помощника (не помощницу даже, заметь!). А Глиняный совсем уже непотребное сказал: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут оба — одна плоть»! А? То есть что же это такое? Кто его отец? Бог. Кто его мать? Сыра земля! И глиняный урод заявляет гордо: «Оставит человек отца своего и мать свою»! Ты представляешь?! Только что из говна слеплен и сразу богохульничать! А?! А дальше — «и прилепится к жене своей (это он так о своем помощнике!) и будут оба — одна плоть»! А?! Так кто же во всем виноват? Кто своего еще бесполого помощника склоняет к прелюбодеянию? Кто?! Твой Адам, сделанный из глины, пропитанный потом земным! Еще не попробовав яблока!

— Ну ты даешь! — тихо сказал Алик.

— Да не я,— отмахнулся Василий,— неразумный глиняный урод! А я, разумный труженик, все понимаю! А понимаю — значит отрекаюсь от него!

— Подожди, — оборвал его Алик, — а как же Змей?

Василий захохотал:

— А змей-то этот у глиняного урода между ног болтается. Только и всего! Это уже позднее, чтобы вину с себя снять, Глиняный придумал басню о каком-то злодее — Змее. Я, мол, тут совсем ни при чем.

Взвизгнули пружины. Алик спиной повалился на койку:

— Стоп! Вся суть конфликта в том, что человек существует в двух измерениях — в реальности и во сне. В нем и глина, и дух Божий. Тому, первому, которого сотворил Бог сразу вместе с женщиной, тому гораздо легче нашего — он существует только в одном измерении. А у нас… У нас — трагедия. Отведав плода познания, человек ощутил, что он НАГ. И устыдился наготы своей. Животные разве стыдятся наготы своей? Человек устыдился, потому что понял свою двойную суть. Дыхание Божие внутри и пар земли снаружи… Это осознание…

Василий перебил сердито:

— И есть вина Глиняного! Ему не велено трогать плода!