Астрид на прицеле (СИ)

Боже мой! Когда он схватил меня и поцеловал, я подумала, что у меня начались галлюцинации. Перед глазами поплыло, и я была близка к тому, чтобы упасть в обморок. Я горела, буквально сгорала. Человек не может чувствовать такое. Там, где его руки касались меня, кожу прожигало огнём. Я попала в рай и ад одновременно. Я не знала кто я и где я. Мне хотелось ответить ему, но в тоже время, мне хотелось врезать по его наглому лицу. Что я собственно и сделала. Я оттолкнула его и наградила правым хуком. А после этого, просто сбежала. Да. Взяла и сбежала. Я не принадлежала себе в этот момент. Не отвечала за свои действия. Выбежала из зала и побежала в сторону леса. Мне нужно было привести мысли в порядок. Сердце стучало, как бешеное, по венам лился адреналин. Я не понимаю, что происходит. Это ненормально, я не должна сходить с ума от одного недопоцелуя. Но вот она я. Бегу ночью по лесу и слетаю с катушек. Что же он со мной делает? У меня плохое предчувствие.

Утро добрым не бывает. У меня уж точно. Полночи я ворочалась, в попытках уснуть, а с утра я проснулась с ужасной головной болью и ненавистью ко всем. На завтрак я пришла угрюмая и злая. Видимо, это не осталось за кадром у нашей королевы. Не успела я сесть, как она налетела на меня с вопросами:

-Ну, рассказывай, как прошла дополнительная тренировка у Артёма? Я удивлена, что ты осталась жива. Ты слишком хиленькая для такого тренера.

Не повезло ей. Я сегодня не готова к любезностям.

— Слушай сюда, маленькая, надоедливая, гадина. Ты меня достала. И, когда я говорю — достала, я имею ввиду — сыта тобой по горло. Если ты будешь меня доставать, узнаешь, насколько я хилая.

Я не стала слушать, что она будет кудахтать на мой ответ. Решила сразу пойти на занятие Виктории. Сегодня у нас практика. Будем тренироваться применять полученную на прошлой неделе теорию.

Пришлось сидеть одной в кабинете, но это лучше, чем слушать трёп Саши.

Хеддер пришла за десять минут до начала. И, конечно же, она не могла, просто молча сесть.

— Астрид, что произошло. Ты вчера пришла вся взбешенная после встречи с Артёмом Николаевичем, а сегодня бросаешься на всех.

— Серьёзно? Бросаюсь на всех? Хеддер, ты знаешь, что эта сучка меня провоцирует с первого дня. Ей повезло, что я не врезала и не подпортила её идеальный макияж.

— Я прекрасно знаю, что она цепляется к тебе, но ты никогда так не реагировала. Ладно, не буду тебя доставать, не хочу попасться под горячую руку.

Я понимаю, почему Хеддер стала моей подругой. Она знает, когда лучше меня не трогать.

Виктория появилась в классе, как на подиуме. Что с этими женщинами не так? Мы в лесу, на учениях, а не на показе мод. Видимо, это я чего-то не понимаю.

— Итак. Сегодня у нас практика. Разделимся на пары. Но, не с кем дружим, сидим, а с тем, кого назову я.

Просто замечательно, действительно, дерьмовый день.

— Астрид, садись к Саше.

Это прикол такой, да? Вселенная явно что-то пытается мне сказать. Этот день не мог стать хуже.

— Хофферсон? Ты не слышишь?

Пришлось садиться к «подружке». Она также была рада мне, как дети — рыбьему жиру. У нее было именно такое лицо.

— Ну что ж. Все расселись, начнём. Вы будете выходить со своим партнёром, я буду давать вам ситуацию, а вы её должны обыграть с учётом полученных на прошлых занятиях знаний.

Было интересно наблюдать за импровизациями. Кажется, прошла всего неделя, а у многих уже был результат. Всё таки, Виктория — замечательный педагог, вот бы еще характер был помягче.

— Астрид, Саша, выходим.

Да начнётся представление.

— Ваша ситуация: Астрид, ты — преступник, убийца. Саша, ты — прокурор. Вы на суде присяжных. Саша — обвиняй. Астрид — защищайся.

Посмотрим, на что ты способна, кроме саркастических замечаний в мою сторону.

Саша пошла в наступление:

— Хофферсон, где вы находились вечером в воскресенье?

Ну что ж, поиграем…

— Которое воскресенье?

— Последнее.

— Я была дома.

— Это кто-то может подтвердить?

— Да, моя дочь. Ей днём стало плохо из-за приступа астмы, она же у меня болеет. Я провела с ней весь вечер.

Саша стала пунцовая. Что? Не ожидала?

— Мы допрашивали вашу дочь. Она сказала, что вы выходили в магазин.

Что ж, очко в твою пользу. Начинаю рыдать. Да. Именно рыдать. В классе все притихли, Саша выпучила глаза. Я начинаю причитать сквозь слёзы:

— Вы знаете: какого воспитывать одной больного ребёнка. Когда считаешь каждую копейку. Она захотела мармелад. Я вышла в магазин, чтобы порадовать ребенка, меня не было 15 минут. Почему вы меня обвиняете? Я просто мать. Я делаю всё для ребёнка. Конечно, легко обвинить того, у кого нет денег на адвоката, — Саша пыталась вставить слово, но я не дала, — я просто хочу, чтобы мой ребёнок был счастлив, жил в тепле и уюте…

Виктория решила прервать мою тираду: