Астриум 4. Последний свет

Через две минуты явилось четверо работников в синих комбинезонах, которые унесли тело Верпена-старшего, после чего Трилла заблокировала кабинет и мы, уже при откровенном солнце, решили устраиваться на отдых. Диванчик оказался раскладным, и на нем как раз поместились Кейра, Трилла и Фиби, а мы с Лизой легли прямо на пол, накидав на него подушек и всего мягкого, что нашли. Лиза даже не успела толком проснуться, когда ее кантовали с дивана на пол — только пробормотала, что даст кому-то по носу (мне, наверное) и перевернулась на другой бок. Я лег рядом с ней, закрыл глаза, предвидя очередной приступ бессонницы, навеянный множеством мыслей и предстоящим сложным днем, но, как ни странно, моментально уснул.

А когда проснулся, мой Пульс, словно только того и ждал, завибрировал, информируя о новом входящем сообщении. От Птичника.

«Там же, где в прошлый раз.»

Глава 21 Последний разговор

Наверное, это был самый скромный мой завтрак (или, вернее сказать, ужин) за всю жизнь. За обе жизни. В штаб-квартире Верпен, конечно же, был свой собственный пищеблок, вроде столовой какого-нибудь завода, что кормит всех его работяг, а заодно — и верхушку тоже… Но располагался он на первых этажах, а значит сейчас был недоступен. Поглощен чернильной Тьмой, которая с наступлением дня вовсе превращалась в непроницаемый монолит, отсеченный и ограниченный лишь плоскостями системы «Горизонт».

Единственным источником какой-то пищи остались вендинговые автоматы, которых немало было по всем этажам штаб-квартиры. Причем, как рассказала Трилла, это касалось не только Верпен, но и всех остальных корпораций тоже. Это был еще один кусочек паззла круговой поруки корпораций, которые с виду конкурировали друг с другом, а на деле давно уже находились в глубоком симбиозе и друг без друга им было бы хуже, чем сейчас… Хотя они это упорно отказывались признавать. «Биотех» ставил по всему городу свои вендинговые автоматы, в которых любой проголодавшийся мог купить запаянный в пленку сендвич, шоколадку или бутылку воды, которые производил все тот же «Биотех». Он же забирал всю выручку себе, при этом платя за аренду земли тому, на чьей территории стоял автомат. И, если на открытых пространствах вроде улиц и площадей все отдавалось на откуп случаю и пассажиропотоку, то в стенах корпорацией действовали другие правила. Само собой, всем хотелось платить аренду поменьше, но при этом чтобы и выручка у конкурента — «Биотеха» — тоже была меньше. И, если с первым было туго, то вот второе обеспечивалось довольно несложно — корпорации просто закармливали сотрудников в собственных пищеблоках, лишь бы у них не возникало желание «догнаться» чем-то в автомате «Биотеха». Доходило до смешного — порой очередное улучшение и расширение меню выходило даже дороже, чем вероятная выручка, которую получит «Биотех», но руководство все равно одобряло поправки. Лишь бы конкурентам доставалось меньше.

Все это рассказывала Трилла, пока мы уныло жевали холодные картонные сендвичи с тонкими, как бумага, кусочками дафынятины и вялыми салатными листьями. Рассказывала, как она удивлялась, находя в недрах серверов Верпен аналитические отчеты об эффективности улучшения меню и вероятные изменения коэффициента отношения затрат к вероятной недополученной прибыли конкурента. А потом — удивлялась снова, видя, как появляются документы, подписанные ее отцом, в которых изъявлялось требование внедрять эти изменения.

Собственно, нам сейчас стоило бы сказать ему спасибо за такой тупой, но полезный для нас ход. Вследствие того, что кормили в пищеблоке Верпен на убой, вендинговые автоматы стояли практически переполненные, и «Биотех» закладывал в них продукцию лишь когда у предыдущей партии подходил срок годности, но почти никогда — из-за того, что что-то кончилось. Так что теперь у нас имелся вполне приличный запас (дрянной) еды, и воды тоже было в достатке. Разумеется, «приличным» этот запас был только если сравнить его с полным отсутствием запасов, и через пару дней он все равно закончится, как его ни растягивай… Но через пару дней все равно опустеют аккумуляторы «Горизонта», так что проблема с едой станет неактуальна.

И все это снова же изложила Трилла, которая вообще непонятно когда успевала есть и успевала ли вообще — так много и часто она говорила, практически не прерываясь. Трилла вообще стала какой-то… другой. Подозрительно разговорчивой, что ли? Хотя ладно разговорчивость, другое странно — Трилла… улыбалась! Она постоянно улыбалась, причем не неестественной, дежурной, словно наклеенной на губы, улыбкой, нет — совсем по-другому! Ее улыбка была слегка отстраненной, потерянной, словно она витает в каких-то своих мыслях, и не желает ими ни с кем делиться. Но зато эта улыбка не сходила с ее губ, а сама Трилла при этом прекрасно реагировала на все раздражители и явно не собиралась уходить в чертоги своего разума. Даже складывалось ощущение, что наоборот — она из этих чертогов только-только выбралась и теперь кайфует по полной!

Словно она только сейчас начала по-полной жить…