Астрология и мифология

Тотемизму — 150–100 тыс. лет. Он возник позднее первой символики, и, значит, порядок архетипов не нарушен. Археологические данные указывают на заботу об убитом звере и желание, чтобы он родился вновь и дал себя убить и съесть. Эго соответствует тому, что в астрологии Луна заведует пищеварением: как ни странно, путь к душе лежит через желудок! Поведение дикарей говорит о том, что потом люди просят прощение у зверя за то, что они его едят, а с течением времени люди отождествляют себя с животными настолько, что съедать зверя-тотем становится запрещено.

Первоначально среди тотемов почитались большие и сильные звери, которые могли являть образ опоры существования и хозяев территории. Мы уже упоминали про медведя, но возможно, что некогда люди поклонялось и более древним животным — бизону и мамонту, которых они употребляли в пищу и которые исчезли ещё до того, как люди стали фиксировать свои мысли в форме, доступной современному уму. В своих мифах человечество сохранило образы первобытных чудовищ, некогда существовавших на Земле: так, по гипотезе мифолога Б. Рыбакова русские сказочные образы — Чудо-Юдо или Змей Горыныч — ведут начало от мамонта[20]. И в мифах Земля неслучайно стоит на трёх слонах.

Кроме животных (а также и растений), которые шли в пищу, человечество делало своими племенными богами зверей и птиц, обладавших близкими и понятными ему характеристиками, которые выражали его способ приспособления к жизни. Как мы уже говорили, племя могло считать своим родоначальником ворона, храня бессознательную память о том, что люди до того, как они научились охотиться, питались падалью, как эта птица; а потом, продолжая эту логику, приписать ему изобретение лука и стрел.

Когда общественные традиции перекрыли подражание природе, предков-животных сменили боги-люди: но ещё в мифологии цивилизованного Египта мы находим шакала-Анубиса, сокола-Гора, зайца-Тота, львицу-Сехмет, скорпиона-Серкет. Почему же именно в животных человек поначалу узнал себя и не торопился терять веру во всемогущество их образов, даже когда они уже перестали обозначать прежних хозяев его территории и его пищу, а приобрели космический смысл глобальных явлений, богов, светил (Гор-Солнце, Тот-Луна)? Прежде всего потому, что большую часть своей истории он не отделял себя от них, и действительно мог научиться есть падаль у ворона. А ещё потому, что в животных конкретные качества, приспосабливающие их к жизни, выделены ярко; в человеке столь ярко видна лишь его абстрактно-подражательная способность разума.

Физиолог Павлов исследовал темпераменты людей на примере собак, и поведение всех высокоразвитых животных многое добавляет к пониманию того, как устроена наша человеческая жизнь и социальное взаимодействие. Пожалуй, нет такой модели поведения, распределения семейных и общественных ролей, аналога которой мы бы не нашли в животном мире. Эти роли исполняются сталь скрупулезно и аккуратно, что человеку до животных далеко. Одно только совершенство их передвижения стало основой китайских единоборств. Возможно, мир зверей скрывает многие секреты, уже забытые или ещё непонятые цивилизованным человеком.

Животные изначально являются целостными царями природы — а человек лишь стремится стать таковым. Он достигает своего идеала, лишь будучи царём своего солнечного разума, способного символически отождествиться

со всей Вселенной. Эту способность можно считать основой человеческой души. Мы привыкли считать свою душу более природной, чем разум — животной, но у животных такой способности нет. Если говорить о душе, как о чем-то определенном, имеющем свою индивидуальную структуру и механизмы действия (что мы сегодня обычно называем психикой), она сформировалась позже разума; поскольку же она является всего лишь отражением вечных форм мира и его законов, она и сама вечна.

Как и разум, который в большей степени служил коллективным, а не личным целям выживания, душа поначалу была достоянием не отдельного человека, а группы первобытных людей. Тотем символизировал единство этой группы и развивал веру в глубокое тождество всех членов первобытной общины. Из этого тождества проистекает образ перерождения людей в рамках рода, ставший глубоко укорененной в нашем сознании идеей перерождения души. Захоронения неандертальцев, которые снабжали покойников орудиями и пищей, показывают, что человек готовился продолжить жизнь после смерти уже 60 тыс. лет назад. Но ярче всего о вере в перерождение свидетельствуют захоронения в скорченной позе новорожденного младенца, уже упомянутые нами при описании астрологической эры Рака.