Астромех Эрдваныч

Девочка, как обычно, начала бой в своей излюбленной манере, со стремительных атак и прыжков, стиля Атару, которая как она, в общем-то, правильно думала, позволяла лучше бороться с чудовищной силой моих приводов. Вот только в скорости я ее тоже, немного превосходил, так что датомирка, после каждой своей атаки, нарывалась на жесткий блок и вынуждена была отскакивать назад.

Вообще-то, главным преимуществом моего дроидского стиля, были отнюдь не сила и блоки, а подвижность, отвод ударов и неожиданные, невозможные для органиков движения, но против худенькой долговязой девочки, едва сорока пяти кило весом, подобная тактика работала на все сто.

Вентресс явно тянула время, имитацией бурной деятельности, пытаясь перегрузить мой фехтовально-механический сопроцессор, и выжидала момент для Толчка Силы — атаки которую я никак не мог парировать. Ведь это был ее единственный шанс справиться со мной, впрочем, давно уже довольно призрачный — сейчас мои программы анализа кинематических схем, очень четко отслеживали сторонние ускорения, и вносили их в матмодель боя. Что одновременно, позволило мне плевать на изменения вектора и модуля силы тяжести, толчки, сотрясения поверхности, и многое другое. Фактически, подобные незапланированные полеты, лишь ограничивали мои возможности маневра.

Вот так, понадеявшись на собственные программы, я и допустил ошибку, которая, к моему ужасу, едва не стоила жизни девочке.

В очередной раз анализируя всю доступную информацию на предмет потенциальных угроз, я утратил нить боя, и когда, вслед за ожидаемым Толчком Силы, Ассаж перекатом попыталась проскочить мне за спину, моя кинематическая модель выдала решение, достать ее ударом выдвинутой на всю длину ноги, используя момент реакции при вращении туловища и рук, как опору. Я крутанулся в противоположную от нее сторону, мощным ударом снизу отводя арку ее меча вверх и назад, а моя левая нога устремилась к ее голове.

«Прогнозируемая скорость встречи 27,65 м/с», — бесстрастно вынесла приговор фехтовальная программа. А я с ужасом понял, что сейчас ее обезглавлю. Возможно, будь у меня время, я бы смог что-то сделать. Но за доли секунды оставшиеся до удара, просто невозможно было выдать корректирующее задание программе.

Что произошло дальше, описать очень сложно — ну не испытывал я до сих пор ничего подобного, и все тут. Мне просто очень-очень захотелось отвести свою ногу куда угодно, лишь бы подальше от этой головки со всклокоченными каштановыми волосами, и глазенками которые наполнялись ужасом от понимания неотвратимости гибели. В одно мгновенье, электронные системы выдали несколько десятков сообщений об ошибках и сбоях, а мир вокруг меня стал реальным и осязаемым, пронизанным чем-то вроде струй света. Эти струи текли сквозь меня, были частью меня, и я был частью их. Но сейчас я вцепился в них, как утопающий в соломинку, и потянул. Из последних сил дернул. Нет, не руками потянул — своим желанием.

Меня швырнуло вверх, и закрутило. Острая ступня пронеслась в миллиметрах от головы девочки. А вслед за этим, фехтовальная программа выдала сообщение о невозможности адаптации, не выдержав трех внеплановых воздействий подряд. Так что вместо контролируемого падения, я попросту покатился кубарем, выломав правый локтевой шарнир, и получив пару небольших вмятин от встречи с камнями.

А потом, я пару секунд просто лежал, глядя в сверкающее синевой небо, на фоне которого бежали строки отчета автодиагностической программы. Но сейчас, они были не важны. Главное, я смог спасти жизнь Ассаж, прикоснуться к Силе и, что, пожалуй, не менее важно, я наконец-то понял, где искать источник того тревожного предчувствия, что не давало мне покоя последние дни.

— Эрдваныч, ты цел? — спросила девочка, подбежав ко мне.

Бедняжка сама страшно перепугалась, и сейчас мелко тряслась, а итак бледное лицо было белее мела.

— А что мне будет? — нарочито небрежным тоном ответил я, и, вставая на ноги, спросил у нее. — Бедненькая, перепугалась наверное?

— Ага… В смысле, нисколечко!.. Ты же чуть не убил меня, идиотский дроид! Хаттов придурок!.. — сорвалась она на крик, но тут же замолкла, и совсем по-детски шмыгнув носом, прошептала, повиснув на мне. — Эрдвашенька, мне так страшно стало. Я думала, все…

— Не надо, не плачь, Сажи, — успокаивал я ее, гладя целым манипулятором по голове. — Не бойся, все хорошо! Ты же знаешь, я тебя ни за что не обижу… И это… Помни, страх на Силы Темную Сторону ведет.

— А шутки над Гранд-Магистром, даже в его отсутствие, ведут к проблемам со здоровьем, или, как ты говоришь, функционированием основных и дополнительных систем, — подходя к нам, сказал Квай-Гон, пряча за ехидной улыбкой, тревогу за учеников. — Что ж, я могу поздравить тебя, ученик. Но в следующий раз, постарайся ощутить Силу менее экстремальным способом. Ведь, как ты верно подметил, страх ведет на Темную Сторону.

— Хорошо, учитель! — с готовностью пообещал я.

— И может быть, ты, наконец, расскажешь мне, что тебя тревожит?