Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы

— Осторожно двигаясь вдоль самых безопасных тропинок. А ведь вы кинулись бы в любом направлении, если бы поймали сигнал, — Вульф нахмурился. — Прошу меня простить, Джошуа, но мальчик, по-видимому, мертв. Если он и в самом деле спустился слишком низко, — а уклон Расселины настолько крут, что десять километров спуска по прямой удалили бы его как минимум на пять километров вниз от края, — если он сделал это, значит, воздух убил его.

— Нет, на глубине пяти километров от края давление таково, что может вызвать у людей различную степень отравления углекислотой. Но Даниэль более выносливый, чем обычные люди. Например, он никогда не начинал зевать в душной комнате. В любом случае, отравление на этом уровне еще не смертельно, и азотного опьянения тоже не наблюдается.

— Ну, а что, если он спустился еще ниже? Вспомните: с приближением к уровню моря давление возрастает. Как только Дэнни начал слабеть и чувствовать головокружение, он наверняка покатился ниже и упал. Вряд ли он смог бы влезть обратно. И потом — еда. Сейчас он должен был бы испытывать такие муки голода, что смерть была бы для него избавлением.

Коффин так же мрачно ответил:

— Мальчика хватились около ста часов назад. Плюс еще сто часов, пока его найдут. В его возрасте этого времени недостаточно, чтобы умереть с голоду. Я уверен, что он помнит мой запрет есть плоды местных растений. Я молю Бога, чтобы у него хватило ума сесть, ждать и экономить силы, когда он понял, что потерялся. Имею я на это право?

В комнате стало тихо, слышался только шум реки. Потом на лесоскладе завизжала циркулярная пила.

По обычному распорядку жизни на Растуме люди отдыхали по десять—одиннадцать часов, а затем около двадцати часов работали. Анкер спал. Но этот неожиданный звук в ночи заставил Коффина вздрогнуть, а Вульфа отвлек от его мыслей.

— Я давно наблюдал за Дэнни, — сказал мэр.

И действительно, он подробно изучил все характеристики Даниэля Коффина — генетические, школьные, медицинские, а также неофициальные, то есть просто-напросто слухи. В сущности, под ненавязчивым наблюдением Вульфа находились абсолютно все в колонии.

— Я ожидал, что вы придете ко мне с этим предложением. И если я отнесся к нему несколько холодно, то только потому, что хотел проверить, искренне ли вы хотите найти Дэнни.

— Если бы это было не так, я бы не пришел.

Вульф многозначительно поднял брови, но ответил только:

— Я пытался найти хотя бы двух человек для такой экспедиции. Фермеры все до одного отказались, ссылаясь на уборку урожая и на огромный риск для жизни. Они считают, что их главный долг — сохранить себя для семьи. Тем более вы, если говорить откровенно, не завоевали большой симпатии среди колонистов. Но я думаю, можно обратиться к тем, кто не занимается фермерством. Начать хотя бы с Яна Свободы.

— С рудокопа? — Коффин поскреб длинный подбородок. — Я его плохо знаю. Хотя моя жена дружит с его супругой.

— Эта мысль пришла мне в голову как раз перед вашим приходом. При этом я имел в виду главным образом местонахождение его разработок. Он сейчас копает на северном плече плато и достиг уже глубины в три километра. Он привык к повышенному давлению, а это очень кстати, и к работе в условиях большой облачности, что еще более кстати.

Вульф покачал головой и по его лысому черепу заскользили световые блики.

— Мы так мало знаем о Растуме, — задумчиво сказал он. — Первая экспедиция не прошла дальше исследования поверхности данной конкретной возвышенности на данном конкретном континенте. А мы, колонисты, были слишком заняты проблемами устройства и выживания, чтобы позволить себе еще и дополнительные исследования. Я помню, как бойко бывало рассказывали на Земле астронавты о той или другой планете, словно говорили о каком-то большом городе, а ведь любая планета — это целый огромный мир! Специальное образование Свободы, годы его опыта смогут вписать целый параграф в многотомный труд по географии Растума, который когда-нибудь будет создан.

— Что вы объясняете мне очевидное? — проскрипел Коффин.

— О’кей — мощная фигура Вульфа поднялась из-за стола и с удивительной легкостью двинулась к двери. — Возле дома стоит мой служебный аэрокар. Едем к Свободе.

4

Когда Вульф посадил машину, в небе вставала внешняя, луна Ракш. Находясь в перигее и будучи видна почти полностью, она казалась вдвое больше по угловому диаметру, чем Луна, видимая с Земли, и напоминала крапчатый диск цвета меди. Ее свет обрисовывал далекие снежные вершины и заставлял сверкать изморозь на траве. Ракш медленно, очень медленно двигалась с запада. Чтобы завершить видимый с Растума оборот, ей требовалось 53 часа — почти в два раза больше, чем время ее обращения на орбите вокруг Растума, — и тогда можно было заметить, как она меняется в размерах и переходит в другую фазу, оставаясь висеть в небе.