Астрономия. Узнавай астрономию, читая классику. С комментарием ученых

Астрономия – это наука о Вселенной. Она изучает небесные тела: звезды, планеты и их спутники, астероиды, кометы и метеориты, звездные скопления, туманности и галактики, межзвездное вещество, черные дыры и многое другое. Астрономия знает о небесных телах все, ну или почти все: где и как они родились, из чего состоят и как выглядят, где живут и куда летят, с кем дружат или ссорятся. Она может заглянуть в прошлое небесных тел и предсказать их будущее. Астрономия занимает особое место среди других наук, потому что астрономические объекты расположены от нас настолько далеко, что их невозможно «пощупать» или провести над ними какие-либо эксперименты. В результате астрономам приходится изучать далекие звезды, галактики, квазары и другие небесные объекты по излучению, которое от них приходит. При этом на каждом этапе развития астрономии ее характер менялся, а цели и задачи всегда определялись уровнем науки и техники, а также возможностями приборов, при помощи которых проводились астрономические наблюдения. И если самым первым «оптическим прибором» был глаз человека, то сейчас на службе ученых работают самые мощные телескопы – как наземные, так и космические. С появлением первых телескопов астрономия стала развиваться очень бурно. Считается, что первый телескоп (от греч. «теле» – вдаль, далеко и «скопео» – смотрю) изобрел Галилео Галилей в 1609 г. Он вставил в кусок свинцовой трубы с двух ее концов плосковыпуклое и плосковогнутое стекла для очков. В дальнейшем разработкой первых телескопов занимались ученые разных профессий из разных стран: Польши, Нидерландов, Англии, Франции и др.

Иван Антонович Ефремов Туманность Андромеды

Отрывок

Позади щелкнула дверь, возникла крупная тень, превратилась в человека с отрывистыми и точными движениями. Вспыхнул золотистый свет, и густые темно-рыжие волосы девушки словно заискрились. Ее глаза тоже загорелись, с тревогой и любовью обратившись к вошедшему.

– Неужели вы не уснули? Сто часов без сна!..

– Плохой пример? – не улыбаясь, но весело спросил вошедший. В его голосе проскальзывали высокие металлические ноты, будто склепывавшие речь.

– Все другие спят, – несмело произнесла девушка, – и… ничего не знают, – добавила она вполголоса.

– Не бойтесь говорить. Товарищи спят, и сейчас нас только двое бодрствующих в космосе, и до Земли пятьдесят биллионов! километров – всего полтора парсека!

– И анамезона только на один разгон! – Ужас и восторг звучали в возгласе девушки.

Двумя стремительными шагами начальник тридцать седьмой звездной экспедиции Эрг Hoop достиг багряного циферблата.

– Пятый круг!

– Да, вошли в пятый. И… ничего. – Девушка бросила красноречивый взгляд на звуковой рупор автомата-приемника.

– Видите, спать нельзя. Надо продумать все варианты, все возможности. К концу пятого круга должно быть решение.

– Но это еще сто десять часов…

– Хорошо, посплю здесь, в кресле, когда кончится действие спорамина. Я принял его сутки назад.

Девушка что-то сосредоточенно соображала и наконец решилась:

– Может быть, уменьшить радиус круга? Вдруг у них авария передатчика?

– Нельзя! Уменьшить радиус, не сбавляя скорости, – мгновенное разрушение корабля. Убавить скорость и… потом без анамезона… полтора парсека со скоростью древнейших лунных ракет? Через сто тысяч лет приблизимся к нашей Солнечной системе.

– Понимаю… Но не могли они…

– Не могли. В незапамятные времена люди могли совершать небрежность или обманывать друг друга и себя. Но не теперь!

– Я не о том, – обида прозвучала в резком ответе девушки. – Я хотела сказать, что «Альграб», может быть, тоже ищет нас, уклонившись от курса.

– Так сильно уклониться он не мог. Не мог не отправиться в рассчитанное и назначенное время. Если бы случилось невероятное и вышли из строя оба передатчика, то звездолет, без сомнения, стал бы пересекать круг диаметрально, и мы услышали бы его на планетарном приеме. Ошибиться нельзя – вот она, условная планета!

Эрг Hoop указал на зеркальные экраны в глубоких нишах со всех четырех сторон поста управления. В глубочайшей черноте горели бесчисленные звезды. На левом переднем экране быстро пролетел маленький серый диск, едва освещенный своим светилом, очень удаленным отсюда, от края системы Б-7336-С+87-А.

– Наши бомбовые маяки работают отчетливо, хотя мы сбросили их четыре независимых года назад. – Эрг Hoop указал на четкую полоску света вдоль длинного стекла в левой стене. – «Альграб» должен быть здесь уже три месяца тому назад. Это значит, – Hoop поколебался, как бы не решаясь произнести приговор, – «Альграб» погиб!

– А если не погиб, а поврежден метеоритом и не может развивать скорость?.. – возразила рыжеволосая девушка.

– Не может развивать скорость! – повторил Эрг Hoop. – Да разве это не то же самое, если между кораблем и целью встанут тысячелетия пути? Только хуже – смерть придет не сразу, пройдут годы обреченной безнадежности. Может быть, они позовут – тогда узнаем… лет через шесть… на Земле.