Астровитянка

«Орляки» представляли собой группу юных технарей, сплочённую вокруг двух дронов – небольших аппаратов, которые летали на высоте ста метров и высматривали метеориты сверху, транслируя изображение на дисплеи командного центра. Именно «орляки» пока побеждали, найдя два метеорита, тогда как более многочисленные группы «землероек» и «верхоглядов» нашли всего по одному.

Внутри групп тоже были свои противоречивые течения. Где лучше всего искать метеориты? На твёрдой поверхности, с которой ветер сдул весь песок? На наветренных склонах дюн? В базальтовой пустыне?

Споры велись ожесточённые – со ссылками на научные публикации, на личный и чужой опыт. «В прошлом сезоне Васька таким макаром нашёл три штуки! Копать надо лучше!» – веско говорил Шурпаков, потрясая мускулистыми руками, которым позавидовал бы любой культурист из Голливуда. Сергей всегда возил с собой пару мечей и часто устраивал воинственные рыцарские турниры с любым желающим. Но в душе Серёга был незлобивым большим ребёнком, искренне преданным делу поиска «обломков звёзд».

«Копать землю?! Скорость осмотра надо увеличивать!» – фыркал Аристарх, глядя на простодушное лицо Сергея, и продолжал колесить на джипах по пустыне вместе с друзьями-«верхоглядами».

Технари спорили мало, а все вечера возились со своей капризной летательной техникой.

Возглавлял экспедицию Алекс Милановский – балагур, авантюрист, прекрасный рассказчик баек и любитель стихов. Он мог читать их наизусть всю ночь напролёт, грея руки над искристым костром. Милановский любил, когда его внимательно слушают, и расцветал, видя восторженные глаза окружающих…

Алекс весил сто пятьдесят килограммов, но не был толстяком – просто имел огромный рост. Когда он работал, то ничего не замечал вокруг. И вообще был довольно рассеянный: порой не обращал внимания, что именно он ест или пьёт.

Хорошо ещё, что Милановскому помогали две деловитые девочки, которые взяли на себя заботу о продуктах и следили за багажом экспедиции – это часто спасало команду от неприятных сюрпризов.

Зато авторитет главы экспедиции был так велик, что Алекс часто прекращал споры разных групп одним мановением могучей руки.

И в наказание – или в награду – начинал читать стихи.

До конца работы остался час. Тайка, уставшая больше обычного, стала подумывать: «Может, закончить сегодня пораньше?» Она остановилась на бугорке и осмотрела небольшую пустошь, блестевшую перед ней в закатном солнце. Даже кустарник не рос на этом бесплодье, лишь перекати-поле с шелестом прокатывались по раскалённым камням да на макушке приземистой меловой бабы сидел жёлто-зелёный гигантский скорпион.

«Сколько камней! Трясти будет…» – вздохнула Тайка, покосилась на скорпиона и осторожно двинула сегвей вперёд. Тут же затрясло так, что зубы у Тайки заклацали и даже поисковик обиженно мяукнул.

«Сломается ещё!» – встревоженно подумала девушка, но поисковик снова наладился ныть и гудеть.

Трясло по-прежнему сильно. И тут Тайка резко затормозила и обернулась на чуть заметные следы колёс.

«А если поисковик не просто так мяукнул?» – подумала она. Развернула сегвей и поехала по своим следам назад.

На краю пустоши поисковик снова издал странный звук. Не то мяуканье, не то попискивание.

«Ничего подобного нам не давали послушать! – удивилась Тайка. – Может, какая-нибудь земная железяка?»

Хотя им говорили, что поисковик настроен на неземные изотопы метеоритов, Тайка в глубине души полагала, что поисковик будет облаивать любые старые сковородки, если они попадутся в пустыне.

«А может, это клад древних египтян? Мумия с золотыми украшениями?» – восторженно подумала Тайка и стала колесить на сегвее по краю долины. Она быстро определила место меж двух камней, где громче всего слышались придушенные мяуканья и попискивания – будто подземные кошки ловили подземных же мелких птичек.

– Что делать будем? – громко спросила Тайка у вечереющей пустыни, чтобы размять пересохший голос. До лагеря – три километра, двадцать минут езды. Позвать кого-то на помощь? Но звать не хотелось. А если там какая-нибудь сковородка? Вот смеху будет.

Тайка вздохнула, отстегнула от сегвея лопату, вытянула черенок на максимальную длину и включила самый мощный виброрежим лезвия.

Попробуем сами докопаться до правды.

Лопата, тихонько вереща, хорошо вгрызалась в грунт, но отбрасывать его в сторону было тяжело, и уже через несколько минут рубашка на Тайке стала мокрой, а лицо от солёного пота стало гореть, как обожжённое солнцем. Девушка остановилась передохнуть и критически осмотрела выкопанную неглубокую яму. Настроение резко упало.

«И всё небось из-за какой-нибудь старой сковородки!» – раздражённо подумала она и снова вонзила лопату в землю.

«Будем надеяться, что это будет сковородка фараона!»

Каменная крошка кончилась, и лопата уткнулась во что-то твёрдое. Уже стемнело, когда Тайка, стоя на коленях, с трудом вытащила из ямы грязную округлую каменюку.