Астровитянка

Няня не заставила мальчика идти под душную крышу Интерната, она просто подняла руку, и из запястья выскочил большой пластиковый зонт, укрывший няню и мальчика от дождя.

«Зонт – это маленький прозрачный дом!» – подумал мальчик и вздохнул. Няня старалась, чтобы на мальчика не попала вода, поэтому дождевые капли брызгали на её собственное кимоно и скуластое лицо. Но капли не могли причинить ей вреда, и няня не беспокоилась. Главное – чтобы мальчик не промок.

Мальчик почему-то сердито сказал:

– Ты не думай, папа меня любит, просто у него денег нет, чтобы меня к себе забрать.

– Он заберёт тебя на следующей неделе.

– ЧТО?! – не поверил мальчик. – ТЫ ВРЁШЬ!

– Твой отец уже оформил все бумаги. Это связано с тем, что государство перестает дотировать Интернаты и начинает выплачивать пособие самим родителям.

– Я тебе не поверю, пока папа сам мне не скажет! – решительно сказал мальчик.

– Ладно, пусть отец сам тебе скажет, – покорно согласилась няня.

Мальчик долго молчал, переваривая такую невероятную новость, потом робко заглянул в лицо няне.

– А… мама? У меня будет настоящая мама? Живая?

– Возможно, будет. Мы её поищем.

– А она будет красивая?

– Конечно. Некрасивых мам не бывает.

Дождь стучал в зонт всё сильнее, но его не пускали в прозрачный дом.

– Я тебе все равно не верю, – упрямо сказал мальчик, незаметно вытирая глаза.

– Ладно, пусть отец сам тебе скажет, – кивнула няня.

Глава 12 Листья на ветру

Осень – тревожное жёлтое время. Оно полно холодных перемен. И ещё эти отчаянные листья…

Когда они падают с платанов на траву, это просто грустно. Но вот приходит ветер, и листья начинают, как живые, – ворочаться, скакать, катиться по дорожкам парка. И тогда сердце сжимается в тоске.

Осенний ветер смел и холоден, он выше правил и светофоров, он несет под брюхом стаю листьев и выгоняет их под колеса автомобилей. Стая, набравшись скорости у ветра, катится наискосок по асфальту – навстречу целеустремлённой железной лавине, которая сминает их, не притормаживая ни на секунду. Никто не спрашивает о желаниях листьев – они летят вперёд, послушные чужой воле. Пока их не раздавит мокрой и тяжёлой резиной.

Питер часто с ужасом смотрел на эти летящие под колеса листья. И даже стал сочинять про них песню. Он вообще любил сочинять. Подыгрывал себе сначала на гитаре, потом нашёл на помойке синтезатор – поцарапанный, две клавиши не работали, но Питер приспособился. Ничего, вот он скоро закончит школу и заработает на приличный инструмент…

Ты – просто лист, улетающий с ветром…
Главное – успеть загадать желание.
Вдруг тебя занесёт к Богу?
И будешь стоять там, как дурак бессловесный.

Или так:

Ты – просто лист, улетающий с ветром…
Сухим горлом шелестишь свои желания.
Надеешься – вдруг тебя занесёт к Богу?
И сделает он тебя целым зелёным деревом.

А может:

Я – просто лист и улетаю с ветром…
И надеюсь – вдруг он занесёт меня к Богу?
И сделает Бог меня человеком,
если я не забуду это странное желание.

Я – просто лист на ветру… Прошу —

не бросай меня под колеса, а унеси в страну,
где бабочка летает в горячем солнце,
где нет машин, людей и помоек.

Вот так он сидел и напевал на берегу Артемизии. Тут кругом полно домов миллионеров. А какая-то сумасшедшая богачка умерла и завещала все свои деньги на очистку озера, на дорожки и беседки. И сейчас здесь люди катаются на роликах и велосипедах. Или просто гуляют.

Питер приходит сюда петь вполголоса – в тихую беседку, почти скрытую ивовой кроной. Дома разве дадут посинтезировать – или мать заорет, или отчим.

– Здорово у тебя получается! – сказал кто-то восхищённо.

Питер обернулся как ужаленный. У беседки стояла девчонка на роликах, в короткой теннисной юбке и белой рубашке.

Парень нахмурился – он не любил, когда ему мешали.

– Я – Мари, а тебя как зовут? Спой ещё раз.

Девчонка была из симпатичных и не робких. Светлые волосы и голубые глаза. «Да просто красавица!» – решил Питер. Вот только слишком пышная – видно, из-за этого и катается на роликах.

Сам Питер был черноволос и худ. Немногословный, но интересный. И так проникновенно поёт. Мари практически сама назначила ему следующее свидание.

И – круто изменилась жизнь Питера.

Мари была из высшего общества, с которым Питер никогда не пересекался. Трёхэтажный дом её родителей стоял на берегу озера, окружённый огромным участком и садом. А после свидания Питер возвращался в свой бедняцкий район, в тесную квартирку в старом доме.