Асцендент. Продолжение истории дивергента

– Думала. Знаешь, везде случаются ошибки, – беспечно ответила я.

– Тоже верно, – кивнула Астрея. Перед ее лицом уже обозначилась проекция нового лабиринта.

После работы шли занятия по истории Нового общества и поведенческий минимум. Софи Рейвен сегодня выглядела бледнее и строже обычного.

Я незаметно полезла в свою карту будущего. Скорее по привычке. Впервые за долгое время в карте наблюдались изменения. Теперь в разделе «Рекомендованный контакт» больше не было подписи «Информация заблокирована». Там значилось имя: Гасион Бал. Поначалу я обрадовалась, но потом эйфория сменилась воспоминанием о Камио, и той высокой девушке, и еще о паре десятков других девушек, и еще о том впечатлении, какое он производил своим видом на окружающих. Полагаю, уж кто-кто, а Гасион явно не обрадуется появлению рекомендованного контакта. Несколько месяцев терпеть возле себя лишь одну девушку? Думаю, по его меркам это ад.

– Морган, вы решили, что поведенческий минимум вам уже не нужен? – поинтересовалась Рейвен. По правде говоря, он действительно уже был не нужен. Первое место в рейтинге давало мне огромную фору. Хочу я того или нет, будущее у меня предопределено. Даже больше, чем у других. Я извинилась и принялась разбирать новые формулы.

Когда этот бесконечный день все-таки начал близится к завершению, ко мне вдруг вновь подошла Астрея.

– Морган, ты сегодня в прачечную идешь? – как ни в чем не бывало, поинтересовалась она. С каких пор ее стало это интересовать?

– Иду.

– Вот и я иду, в половине девятого, – зачем-то добавила она.

Я с подозрением посмотрела на нее и пошла дальше. Меня интересовало одно: как найти Гасиона. Послонявшись без дела по коридорам жилого отсека и холла, я все-таки направилась в прачечную. Времени было восемь вечера, так что с Астреей встретиться я не должна была.

Помещение для стирки располагалось на два этажа ниже нашей части жилого отсека, рядом с выходом на парковку для грузовиков с товарами. Выглядело оно так, что было невозможно поверить в то, что после него вещи становятся чище. Ободранная краска на трубах, шумные машины, никогда не уменьшавшаяся грязь на полу.

– Ника? – ошеломленно переспросил Макс. Я была удивлена не меньше. Скорее не тому, что встретила здесь Линча, а тому, что он назвал меня по имени. Линч же вдруг сделал неловкий шаг вперед, а затем попросту сгреб меня в охапку.

– С чего вдруг такая честь? – спросила я, пытаясь вывернуться из неуклюжих объятий.

– Морган, если тебе все сходит с рук, то это не значит, что все такие же везунчики, – разозлился Линч. – Мы же договаривались, что не будем искать встреч после прихода запрета.

– Да, но мы не думали, что он придет так быстро… – пробормотала я.

– Какая неожиданность, – фыркнула появившаяся на пороге Астрея. – Ты уже рассказал? – вторая часть фразы относилась к Линчу.

– Нет, не успел… – оправился Линч. Он то и дело переводил взгляд с меня на Астрею.

– Сегодня собрание глав первого уровня. Отличная возможность пробраться в контрольную зону и кое-что выяснить, – сообщила Астрея, усаживаясь на один из колченогих стульев.

– Зачем это вам, и причем здесь я?

– Астрея больна, – выдохнул Макс.

– Надо же, это так неожиданно, – в тон Астрее фыркнула я. Макс удивленно вскинул брови.

– Мы хотим сбежать, Ника. С тобой… – выдавил из себя Макс.

Все больше людей заболевало. Эпидемия грозила вырваться из-под контроля, а мест для инфицированных уже нигде не хватало. Их утилизировали как бесполезных членов общества. Судьба Астреи была определена, и, судя по всему, отпущенный ей срок ее не устраивал. Она отчаянно хотела жить.

– Руби Корса? – как можно тише спросила я. Макс кивнул.

Всегда есть недовольные. Первый уровень в лице Агареса, Пирра и Софи Рейвен благоразумно посчитали, что должны быть люди, недовольные ими. Вернее, так подсчитала «Касси», а они озвучили. Особенно острую критику вызывали закон о детях и отношениях. Поэтому в новостях то и дело мелькал странного вида дедок, картинно убивающийся о том, что ему запретили встречаться с любовью всей его жизни. Его постоянно встречали в обществе новых девиц, каждая из которых была моложе и краше предыдущей. Ну а той неведомой «любви всей жизни» никто никогда не видел. Не реже появлялась и безумного вида женщина, глядя на которую, мы благодарили государство за то, что у нас больше нет родителей. Впрочем, был еще Руби Корса. Скорее миф, а не человек. Поговаривали, что он был одним из основателей Нового общества, но потом все перевернулось. Он исчез. Из программы, но не из жизни. Его будущее было неподконтрольно государству. Почему? Кто он, и где его искать? Да черт его знает. Мы никогда этим не интересовались. На пятом уровне единственной целью было выживание, а все эти несогласные вызывали желание набить им физиономию и заставить поголодать пару суток, чтобы они пришли в чувство и осознали идею Всеобщего Счастья.

– Вы серьезно сейчас? – только и смогла я спросить.