Астург

— Алексей, вынужден огорчить, военная служба для вас окончена, — врач снял очки, положил на стол и устало вздохнув, продолжил, — травмы серьёзные, один из осколков глубоко проник в глаз, повредив зрительный нерв. Осколок удалён вместе с глазным яблоком, также пришлось ампутировать левую руку. Двойной перелом предплечья повлёк за собой разрывы связок, к тому же осколки от гранаты серьёзно посекли мышцы. После операции необходим покой. Физические нагрузки в течении трёх месяцев категорически запрещены. Необходимые медикаменты и график приёма лекарств я выдал. Мой номер телефона у вас есть, если возникнут вопросы, звоните в любое время.

— Доктор, — опустив голову, глухим голосом спросил я. — Неужели нет ни возможности восстановить хотя бы зрение?

Сожалею, но мы ничем помочь не можем, — Евгений Николаевич откинувшись на спинку стула, развёл руками. — Согласно закону о медицинской помощи, военным пострадавшим во время боевых действий, мы сделали что смогли. Но я советую посмотреть сайт компании «Геном», а лучше попасть на приём, они работают над многими проектами, в том числе и по клеточной регенерации тканей. Если где и окажут помощь, то только там.

— Ясно. Евгений Николаевич, спасибо за всё, — я пожал руку седому профессору, встал со стула, поправил повязку закрывающую левый глаз и взяв сумку с личными вещами вышел из военного госпиталя.

— Счастливо сержант, — донеслось мне вслед.

Вздохнув, я поправил сумку на плече и покинув территорию госпиталя, направился на автобусную остановку.

— «А хорошо всё-таки дома, тишина и покой», — размышлял я, неторопливо шагая по тротуару. Летнее утро прекрасно. Ярко светит солнце, на крышах воркуют голуби, в парке от лёгкого ветерка шелестят листья, а навстречу идут улыбающиеся люди.

Пройдя метров сто я увидел киоск, где симпатичная продавщица продавала мороженое. Остановившись, я купил порцию сливочного пломбира и тут же распечатав, откусил.

— «Да, мороженого мне точно не хватало», — улыбнулся я, медленно шагая к остановке.

Дойдя до места, я посмотрел на часы, до прибытия маршрутки ещё десять минут. Присев на скамейку я стал дожидаться прибытия машины.

Эх, дёрнуло же меня после университета пойти в армию. Повёлся на военную романтику, несмотря на то, что опять два года службы сделали. А всё благодаря деду полковнику, с детства я наслушался его рассказов и грезил о службе. Попал в разведку. Год служил в России, а затем отправили нашу роту на Аравийский полуостров. Что-то насчёт ракетных установок поговаривало начальство, но нам, сержантам, особо то ничего и не объяснили. Прошёл ещё год и нас уже собирались отправлять в Россию. Смеясь и хлопая друг друга по плечам, мы поздравляли друг друга с окончанием службы и скорым возвращением домой. Но во время последней операции наткнулось моё отделение на группу террористов тут то я и лишился глаза и потерял половину команды.

Проведя после ранения месяц в госпитале, я частично смирился с потерей глаза. Но в глубине души затаилась тоска. Тяжело тому, кто всю жизнь смотрел двумя глазами потерять один из них. Всё вокруг уменьшилось вдвое и утратило половину своей красоты. То, что раньше воспринималось как нечто цельное, теперь было обрезано пополам. У мира исчезли яркие краски, я видел его плоским и лишённым глубины. А как плакала мама и сестра, увидев меня в госпитале… После этого я пообещал себе, что сделаю всё возможное, чтобы восстановить утраченное здоровье.

По ладони побежало что то холодное. Подтаявшее мороженое каплями стекало по обёртке, капая на руку.

— «Съезжу сначала к родителям», — решил я, выбрасывая остатки мороженого в мусорное ведро.

Возле остановки остановилась маршрутка. Сев в машину, через двадцать минут я вышел недалеко от родного дома.

Чем ближе я подходил, тем сильнее колотилось сердце. Как же я давно здесь не был, вон и детскую площадку новую построили. И парковки раньше не было. Возле дома стоял новенький ларёк с фруктами. Проходя мимо него, я узнал нашу соседку беседующую с продавцом азербайджанцем, и выбирающую фрукты.

— Привет тётя Нина! — крикнул я во всё горло, задорно улыбаясь.

— Ох ты, стервец окаянный! — завелась бабка, выронив яблоко из рук и разворачиваясь. — ходят тут всякие, кричат за спиной, а у меня сердце больное!

— Ой, Лёшка ты что ли? — Старушка схватилась за сердце и, сощурившись, поглядела на меня, — ты меня со своими шутками в могилу загонишь! А вырос то как! Давно приехал!?

— Да с месяц уже как в город вернулся. Давайте баба Нина сумку, помогу домой отнести.

— Спасибо, не откажусь — ответила старушка.

Я взял сумку, и мы пошли к нашему подъезду. Тётя Нина жила на пару этажей ниже моих родителей. Была она бабкой хорошей, хотя и немного сварливой.

Беседуя, мы вошли в подъезд и поднялись на третий этаж.

— Ну вот тётя Нина и дошли, — поставил я сумки возле двери.

— Спасибо тебе сынок, — отдышавшись поблагодарила она.

— Да не за что, пойду сюрприз родным сделаю, — улыбнулся я.