Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки

Мансор за время общения с Джозефом обрел полное к нему доверие. Ему было трудно, однако, убедить в этом старших агентов Мосада. Убеждать Меира Амита, однако, не пришлось. Как язвительно заметил его заместитель, Меир поверит, что Джозеф — мистификатор только в том случае, если ему это подтвердит президент Ирака лично. И все потому, что страстно хочет заполучить «МИГ». Профессионалы Мосада были настроены в общем скептически. Хуже всего, конечно, если окажется, что Джозеф работает на иракцев и пытается заманить израильтян в западню. В лучшем случае — он изобретательный мошенник, который, без сомнения, начнет заниматься вымогательством.

Партия защитников Джозефа в Мосаде была потрясена, когда два месяца спустя Джозеф именно это и стал делать. Мансор отправился вновь в Ирак с тем, чтобы выяснить, как предполагает Джозеф всю эту операцию выполнить.

Семья, сказал Джозеф, должна быть уверена в том, что ее интересы будут надлежащим образом соблюдены — иначе он даже не будет излагать им свой план.

Джозеф решил предложить им отправить на лечение в Швейцарию дядю, пользующегося у всех полным доверием и потому могущему легко получить разрешение на выезд из Ирака. Дело Израиля позаботиться о том, чтобы его в Швейцарии уже ждал солидный аванс. Он сможет послать тогда в Багдад телеграмму, подтверждающую, что израильтянам можно доверять.

На вопрос о том, какую сумму дядя будет считать достаточной, Джозеф назвал двести пятьдесят тысяч. Теперь уже и Мансора потрясла эта непомерная сумма и он начал испытывать некоторые сомнения.

Джозеф и на этот раз смог все разумно объяснить. Он уже этот вопрос тщательно обдумал. Летчик, сказал он, примет предложение только в том случае, если будет уверен, что семья его будет вполне обеспечена. Семья тронется с места только в том случае, если им представится возможность за пределами Ирака хорошо устроиться. Дело в том, что, несмотря на дискриминацию политического характера, уровень их жизни в Ираке был намного выше, чем могли вообразить себе люди на Западе. Так что скорее всего они рискнут остаться в Ираке, если будут думать, что окажутся стесненными в средствах на Западе. Когда придет время изложить им свой план, Джозеф должен иметь возможность говорить только об очень больших деньгах и о таких способах реализации плана, которые убедят их, что израильтянам можно довериться.

Нечего и говорить, что в Израиле все эти рассуждения были встречены скептически. О Мансоре сложилось мнение, как о наивном молодом человеке, которого водит за нос опытный мошенник. Амита его коллеги стали уговаривать забыть обо всей этой истории.

Но Меир Амит не согласился. Он рассуждал так: Израиль рискует потерять полмиллиона фунтов стерлингов — это с одной стороны. С другой — он все же может выиграть МИГ-21. Игра стоит свеч.

Кабинет утвердил эту операцию без помех. Амит поставил обо всем в известность Ицхака Рабина, начальника Штаба армии, который горячо его поддержал. Для военных эта операция значила больше, чем все операции разведки, бывшие ранее.

Если операция окажется успешной, значение ее для военно-воздушных сил, да и для других родов войск, — переоценить трудно.

Независимо от того, как профессионалы оценивали шансы этой операции на успех, и Мосад, и Военная разведка со всей серьезностью отнеслись к выполнению задания, коль скоро решение о нем уже было принято. Все понимали, как велик был риск.

Все до мелочей надо было предусмотреть в этой ситуации. В свое время Амит критически относился к тому, что Харел в своих операциях практически использует одновременно все силы Мосада. Но сейчас он сам делал то же самое. И оправдывал это тем, что все вместе взятые прежние операции Мосада ни в какое сравнение не идут с этой, в своем роде единственной.

Амит поставил на карту не только все эти огромные деньги, но и свою репутацию. Если бы Джозеф оказался, чего очень многие опасались, просто ловким мошенником, карьера Амита была бы кончена. В течение последующих восемнадцати тревожных месяцев всех посвященных в это дело мучили сомнения.

Оперативное планирование было поручено Шарону. Это был прекрасный выбор, поскольку у него был здоровый запас скепсиса. Он не поддавался соблазну поверить в Джозефа. Скептицизм, если он не приобретает разрушительного характера, часто бывает качеством весьма полезным и позволяет по крайней мере уберечь от гибели многих людей.

Шарон действовал очень разумно. Прежде всего удалил из Ирака почти полностью всю израильскую агентурную сеть, которая создавалась годами. Он не желал рисковать. Даже случайная встреча могла погубить операцию. После этого он создал пять оперативных групп.

Группа номер один состояла из Иосифа Мансора и радиооператора. Они должны были жить в Багдаде и организовать там бизнес. Радиооператор выступал в роли помощника. В задачу Мансора входило, устроившись, наладить контакты с Джозефом и, может быть, с семьей.