Асы шпионажа. Закулисная история израильской разведки

Мосад гибель Кано не слишком обеспокоила. Информация, которую он поставлял большой ценности не представляла, даже если предположить, что она была достоверной. Не приходилось удивляться и тому, что палестинцы до него добрались. Он мог и сам сообщить им, что связан с израильтянами, в расчете на то, что ему предложат стать двойным агентом. Если так, то смертный приговор он подписал себе сам, поскольку должен был признаться, что уже вступил в непозволительные контакты с израильтянами.

В январе 1973 г. Баруху Когену один из его самых надежных осведомителей сообщил, что хочет встретиться с ним в Мадриде. Они и до этого часто встречались в столице Испании, подальше от назойливых свидетелей. Все казалось обычным. Что же именно произошло на этой встрече, осталось невыясненным. Коген был один, никто его не сопровождал. Свидание было обычным, и чрезвычайные меры предосторожности казались излишними. Цви Замир вскоре после убийства Когена получил заключение испанской полиции, которая и сама толком в этом деле не разобралась, и потому на ее выводы положиться было нельзя. Некоторые свидетели утверждали, что заметили двоих мужчин, возможно, арабов, которые бежали прочь от места убийства по улице Хосе Антонио — одной из самых оживленных в Мадриде.

Разведывательная организация, как правило, не имеет возможности анализировать и оценивать свои собственные ошибки, особенно в тех случаях, когда следствием их явилась смерть одного из ее офицеров.

Ясно одно: Коген ничего не подозревал. Будь по другому, он не поехал бы в Мадрид или побеспокоился бы о том, чтобы его кто-нибудь сопровождал. Становилось теперь понятным, что и покушение на Цадока, и убийство Кадера Кано — эпизоды не случайные. «Черный сентябрь» проник в организацию Мосада в Европе с помощью одного из агентов-арабов, которому Израиль привык доверять. Смерть Когена свидетельствовала об этом уже вполне однозначно.

Цви Замир был вынужден принять предупредительные меры, т. е. прекратить деятельность Мосада в Европе, да и не только в Европе — везде, где существовала вероятность предательства. От услуг агентов-арабов, даже очень ценимых Мосадом, пришлось теперь отказаться. Старших офицеров Мосада, которые, подобно Когену, успешно руководили осведомителями, срочно отозвали в Тель-Авив. Любой из них мог оказаться под ударом. В одно мгновение все операции Мосада в Европе были приостановлены. Оставалось применить тактику выжидания и только по прошествии времени начать вновь засылать уже других агентов, создавать другие центры, организовывать другие маскировочные предприятия.

Незатронутыми оказались лишь некоторые из давно задуманных операций. Среди них — планы убийства Базиля аль-Кубаиси и Мохаммеда Будиа в Париже. Эти операции начинались задолго до смерти Когена.

На обновление сети Мосада в Европе ушло несколько месяцев. И как раз в этот период разыгрались события, тяжело отразившиеся на репутации Мосада. Мосад потерпел фиаско, но не потому, что его люди были плохо подготовлены. Просто не было у них того опыта и тех навыков, которые их предшественники приобретали годами. Со временем и они не уступят им в квалификации, но несчастье произошло как раз в переходное время, когда они еще только пробовали свои силы.

21 июля 1973 г. в 10.40 в маленьком норвежском городке Лиллехаммер был убит человек, которого агенты приняли за Али Хасана Саламэ. Полиции удалось задержать лиц, причастных к убийству, допросить их и привлечь к судебной ответственности. Риторический вопрос: «Что делать, если произойдет непоправимое?» — получил реальный ответ.

Нет никакого сомнения в том, что сменившие Баруха Когена люди оказались не на высоте. Не следовало разрешать им действовать до тех пор, пока они не станут асами шпионажа. В своих действиях они основывались на ненадежной информации, которую оценить были не в состоянии.

И все же остается до конца неясным, каким образом могло случиться, что Мосад, имеющий столь высокую международную репутацию, мог допустить подобную ошибку.

Началось с того, что разведка в Тель-Авиве получила достоверные сведения о том, что «Черный сентябрь» готовит крупную операцию по угону самолетов на территории Норвегии. С того времени как палестинцы начали кампанию террора против авиакомпаний мира, во всех аэропортах были созданы контртеррористические группы. Агентами были люди, прошедшие специальную подготовку. В их обязанности входило наблюдение за всем происходящим в аэропорту и предотвращением беспорядков. Скандинавские страны, в отличие от всех остальных, держались в этом деле особняком. И это несмотря на то, что хорватские террористы в 1972 г. угнали шведский самолет. Они полагали, что нейтралитет, который они соблюдают, и политика неприсоединения, которой придерживаются в вопросах, касающихся Ближнего Востока, создает им достаточный иммунитет. Мосад всегда считал подобную позицию, по меньшей мере, наивной. Палестинцы в действительности вовсе не считались с тем, кого именно они атакуют. Им был важен международный резонанс, своего рода реклама.