Атабаска

— Ничего подобного. Я его не осматривал, потому что был уверен, что и мистер Моррисон, и вы не хотите, чтобы я к нему прикасался. Да к нему и незачем прикасаться. Он на улице, где минус тридцать, и все, что на нем надето — это полотняная рубашка и джинсы. Он даже без обуви, что неоспоримо свидетельствует об убийстве. — Демотт ничего не сказал, поэтому Хьюстон продолжал: — Начать с того, что он никогда не выходил за дверь без своего полярного обмундирования, да ему бы и не позволили. В приемной всегда полно народа, да еще постоянно на месте оператор на коммутаторе. По той же причине, его не могли вынести.

— Вынос трупа всегда выглядят подозрительно. И что?

— Ему не нужно было быть трупом. Я думаю, его оглушили в его собственной спальне и выбросили из окна, а прикончил мороз. Вот и ваши друзья. Пойду прихвачу фонари.

Мороз оказался таким сильным, что перехватывало дыхание. Температура, по словам Хьюстона, была около тридцати, но порывистый ветер, достигавший скорости сорока миль в час, в комбинации с нею доводил фактор охлаждения до семидесяти градусов. Даже закутавшись в двойной покров, подобно полярному медведю так, что ни пяди тела не остается непокрытой, вы стоите перед фактом, что нужно как-то дышать, а дыхание в таких условиях, пока не наступает окоченение, представляет собой некую форму утонченно — изысканной агонии. Вначале, даже невозможно отличить глотаешь ли ледяной воздух или перегретый пар, доминирует над всеми другими ощущение ожога. Чтобы выжить в течение сколько-нибудь длительного времени, необходимо дышать чистым кислородом из теплоизолированного баллона, но в Арктике это не практикуется.

— Хьюстон повел их направо за угол главного корпуса. Пройдя ярдов десять, он остановился, наклонился и направил луч фонаря на промежуток между сваями. Остальные присоединили свет своих фонарей.

Тело лежало вниз лицом, небольшой холмик, наполовину занесенный несущимся снегом.

— У вас острое зрение, — прокричал Демотт Хьюстону. — Многие прошли бы мимо, не заметив его. Давйте заберем его внутрь.

— Не хотите осмотреть его на месте и посмотреть вокруг?

— Нет, не хочу. Когда упадет ветер, мы вернемся сюда и посмотрим. Не хочется присоединяться к Финлэйсону.

— Я согласен, — сказал Моррисон, выбивая зубами слышимую дробь и трясясь от холода.

Четверо мужчин без труда сумели вытащить тело из — под здания. Даже если бы тело Финлэйсона весило вдвое больше, они справились бы с работой в считанные минуты, так велико было их желание скорее оказаться в укрытии и согреться. Финлэйсон же был худощав, и нести его тело было не труднее, чем бревно весом в сто пятьдесят фунтов. Когда они отошли на несколько шагов, Демотт взглянул на ярко освещенное окно наверху и прокричал, перекрывая ветер:

— Чья это комната?

— Его.

— Совпадает с вашими предположениями.

— Да.

Когда они внесли тело Финлэйсона в приемную, там сидели люди. На минуту воцарилась тишина. Затем один из присутствующих сделал шаг по направлению к ним и сказал:

— Позвать доктора Блэйка?

— Уверен, что он прекрасный врач, но вся медицина бессильна воскресить человека из мертвых, — сказал Маккензи. — Но, все равно, спасибо.

— Здесь найдется свободная комната, куда мы могли бы его положить? — спросил Демотт. Хьюстон посмотрел на него, и Демотт покачал головой, удивляясь себе. — Хорошо. У меня уже мозги набекрень от холода или недосыпания, или от того и другого. Конечно, положим в его собственной комнате. Где можно взять клеенку?

Они отнесли Финлэйсона в его комнату и положили на кровать, застелив ее клеенкой.

— Здесь есть индивидуальный обогреватель? — спросил Демотт.

— Конечно, — ответил Хьюстон. — Стоит на семидесяти двух.

— Увеличьте температуру.

— Зачем?

— Доктор Блэйк должен засвидетельствовать причину смерти. Невозможно освидетельствовать человека, замерзшего как камень. Мы уже поднаторели в подобных вещах. Слишком поднаторели. — Демотт повернулся к Маккензи. — Хьюстон считает, что Финлэйсона заставили умолкнуть в этой комнате. Был убит или потерял сознание, мы не знаем. Он считает, что наши друзья избавились от него простейшим способом: открыв окно и выбросив его в снег.

Маккензи пересек комнату и подошел к окну, открыл его, поежившись от ледяного воздуха, ворвавшегося в комнату, перегнулся через подоконник и посмотрел вниз. Секундой позже он крепко закрыл окно снова.

— Иначе не может быть. Мы находимся непосредственно над тем местом, где он был найден. — Он взглянул на Хьюстона. — Здесь большое движение по ночам?

— Никакого. Да и днем тоже. Даже не думайте об этом. Это путь в никуда.

— Следовательно, убийца или вышел через дверь, или выпрыгнул в то же окно. Они поступили по-простому: затащили его под здание, надеясь, что к утру его занесет снегом. — Маккензи вздохнул. — Не мог ли он вдруг почувствовать дурноту, открыть окно, чтобы глотнуть свежего воздуха, выпасть и заползти под здание?

— Неужели ты думаешь, такое возможно? — сказал Демотт.

— Нет. Джон Финлэйсон не вдыхал бы свежий воздух таким образом. Он был так убит. Убит.

— Ладно. Думаю, пора сказать боссу.

— Вот он обрадуется, да?