Атака ихтиандров

– Это другой разговор! Учись, пацан, пока я жив! – усмехнулся Зуб, не торопясь поднимаясь на бархан. Добравшись до середины, встал на колени и стал быстро руками копать ямку. Когда глубина достигла полуметра, сунул руку в нагрудный карман рубашки и, достав белый металлический цилиндр размером с две батареи, сунул в песок. Закопав ямку, не торопясь пошел вниз.

– Думаю, что придется ставить две бутылки коньяка! – оценил Федор работу Зуба.

– Я на проспекте Мира в супермаркете видел «Хеннеси» по двадцать пять тысяч рублей за бутылку, – скромно произнес Зуб, усаживаясь за руль.

– Через сколько времени будет взрыв? – спросил Федор, игнорируя последние слова.

– Через пять минут.

– Надо подобрать место, где спрячем джип, – предложил Федор, снова уносясь мечтами в молодые годы. И в голове сами собой складывались строчки, а пальцы набивали их на компьютере…

– Вот неплохое место и с дороги не видно! – громко сказал Зуб и, видя, что Федор совершенно не реагирует, потряс его за плечо: – Вернись, орел, из заоблачных далей!

– Все прекрасно и замечательно, – глупо улыбаясь, сказал Федор.

– На старости лет ты стал писать стихи! Если тебя выгонят из морского спецназа, то смело можешь идти в поэты. Вступишь в Союз писателей… – балагурил Зуб, заглядывая через плечо, пока Федор не оборвал.

– Хорош балабонить! Через сколько взрыв?

– Через две минуты, – деловито пообещал Зуб, вкладывая еще две батареи с торчащими антеннами в бардачок.

– Правильное решение, – одобрил Федор, на всякий случай спросив: – Какая задержка у взрывчатки?

– У этих – час, – быстро ответил Зуб, открывая дверцу автомобиля.

Справа громко хлопнуло. И сразу же послышался свистящий шорох.

Выйдя из машины, Федор взобрался на бархан и обнаружил, что пути засыпаны огромной кучей песка.

– По-моему, ты перестарался. Если машинист не углядит, то мы вместо простой остановки поезда будем иметь прекрасно организованное крушение!

– Работаем, как умеем! – огрызнулся Зуб, задумчиво почесывая затылок.

– Путь проложили новый, а система блокировки старая, – наставительно сказал Федор, отламывая от автомобиля высокую антенну.

– Ничего не могу понять! На рельсах лежит целая гора песка, а светофор горит зеленым цветом, – удивился Зуб.

– Сейчас будет красный, – пообещал Федор, кладя антенну поперек рельсов сзади трехметровой кучи песка.

И точно, светофор моментально сменил свой цвет на красный.

– Теперь моя душа спокойна. Я предотвратил крушение пассажирского состава!

– Преклоняюсь перед твоей гениальностью. Готов взять с тебя только одну бутылку коньяка, – восхитился Зуб.

– Принеси из машины сумки и одно одеяло! – приказал Федор, начиная взбираться на бархан.

– Сейчас сделаем! – пообещал Зуб, круто разворачиваясь на месте.

Удобно расположившись на вершине бархана, Федор снова открыл ноутбук и через Интернет соединился с железнодорожным компьютером в Москве.

Через пару минут Федор знал, что поезд Алматы – Тегеран идет с получасовым опозданием. Прикинув расстояние по карте, Федор сообщил:

– Здесь поезд будет примерно часа через полтора.

– Ты напиши своей подруге пару стишков, а я пока посплю, – выдал Зуб и, подложив сумку под голову, закрыл глаза.

«Здравствуй, лапонька!

У тебя прекрасное имя, Мила! Милая!

Второй день не слышу твоего голоса, и все валится из рук. Дикая хандра! Обещал себе не скулить – и не могу!

Хочется снова и снова говорить с тобой, но телефон равнодушно отвечает: «Абонент недоступен. Пожалуйста, позвоните позже!»

А когда позже? Я тут жить без тебя не могу, а мне говорят «позже»! Извини. Вот опять скулеж начинается. Но знаешь, напишу тебе письмо, и становится легче...

Как только представлю, что ты в плену, готов бежать хоть на край света и разорвать твоих мучителей голыми руками. Такая тоска – выть хочется. Или писать тебе стихи. Но тема больно заезженная, а на большее у меня нет желания.

Примерно каждый час набираю твой номер, но все бесполезно. Пытаюсь соединиться по Интернету – тоже не получается.

Короче, не письмо получилось, а сплошной скулеж. Много мечтаю, летаю в облаках, прекрасно понимая, что все это бред горячечного больного и несбыточные мечты взрослого мужика, который впал в детство.

Мысли все равно о тебе! За каждым барханом, каждым кустиком саксаула мне чудится твое лицо. Хотя я прекрасно знаю, что ты в плену, далеко от меня и никак не можешь спрятаться здесь, в барханах, но все равно ищу твой образ!

«Но хватит ныть!» – командую сам себе и заканчиваю письмо. Нежно любящий тебя старый, старый друг и давнишний воздыхатель».

Федор отстучал последнее слово и отправил письмо, совсем не надеясь на немедленный ответ. Тяжело вздохнув, посмотрел на часы и тронул Зуба за плечо.

– Одеяло с собой возьмем? – сразу задал вопрос Зуб, открывая глаза, хорошо видные в лунном свете.

– Мысль хорошая.

– У меня после сна всегда дельные мысли, – заметил Зуб, перекладывая из кармана рубашки деньги.

– Зачем ты это делаешь? – удивился Федор.

– В правый карман я кладу купюры по десять долларов, а в левый – по двадцать, – пояснил Зуб, наглядно демонстрируя, какие купюры куда он складывает.

Раздался длинный гудок.