Атака мимо

— Наиболее… разрушительные последствия вашей… акции отвлечения я рассматривать не имею желания, господин Джаргак. То, что с вашим участием разломали дом одного из покойных смертных архимагов и на город были выпущены сотни и тысячи проклятий — лишь совпадение. Большое, трагичное, крайне неприятное. Но не более, — начала она, перебирая в пальцах не виденные мной ранее четки из каменных бусин глубокого зеленого цвета, — Совершенно другой вопрос, который меня заботит здесь и сейчас — зачем вы устроили такое необычное выступление на ярмарке черни, и представляете ли вообще, чем оно закончилось?

— Мне показалась удачной мысль привлечь внимание Бессов таким способом, — пожал плечами я, не особо понимая, в чем дело, — Одно дело, если они гонялись бы только и конкретно за мной, совершенно другое — небольшая паника в квартале, орущие люди, ложная информация, таинственные вещи неестественных цветов… И при побеге определенная польза могла бы быть.

Два мага переглянулись с физиономиями видавших виды психиатров. Меня это начало несколько напрягать.

— Кирн… — мягко произнесла Митсуруги, — А что вы чувствуете, совершив несколько пусть и не караемых Системой, но безусловно враждебных актов по отношению к городу и его жителям, к которым вы ранее, насколько нам известно, не имели ни малейшего отношения?

— Пять-десять напуганных смертных и несколько разноцветных камней в мостовой — враждебный акт? — поднял брови я, — Ничего не чувствую.

— Джаргак, — прозвучало от Эйнингена. Это было еще обиднее, чем раньше, но я сделал скидку на зеленый чай, который блондинистый «девочк» мог воспринимать только как попрание законов природы и чаепития. В этом я с ним был согласен.

Японка вздохнула, помассировала виски и затянула длинное заклинание, помогая себе пальцами обеих рук. Пальчики выписывали круги, фигуры и петли, голос девушки менял тональность от шепота до вскриков. Под конец она хлопнула в ладоши, конденсируя вокруг себя мириады капель воды. Жидкость, повинуясь ее воле, стала преображаться — через пару минут мы наблюдали за висящей в воздухе объемной картой города. Я с трудом его узнал — это был Краст, такой, каким я его видел с высоты собственного десантирования. Но…

— Рабочие кварталы выгорели все, — пошла ставить точки над буквами Митсуруги, — Половина погорельцев бежали, среди остальных бунты, голод, образуются культы. Демонические культы, Джаргак. Пока насчитывается около полусотни убитых, но это число явно преуменьшено, считать бедных рабочих некому. Старая часть города буквально заражена проклятиями, там несколько тысяч подтвержденных трупов и куда большее число страдающих от проклятий различной интенсивности. Очаг распространения темной магии еще не ликвидирован.

— Ну, не подумал, — решил покаяться я, глядя, как осуждение в глазах магов набирает силу, вкус, цвет и яркость. В свою защиту добавил, — У меня времени на детальный план не было.

— Киррррн… — утробно зарычала японка, вызывая уважительный взгляд Эйнингена, — Красту конец! Его признали бесперспективным! Бессмертные уходят с Колиса!

— Тут ты превзошел сам себя, — внес свои пять копеек Эдвард. Буквально затолкнул даже!

Надо было что-то сказать в свою защиту, но на меня напала какая-то веселая придурошность при виде двух отчитывающих меня подростков.

— У нас осталось еще семнадцать континентов, насколько я помню, — привел неоспоримо логичный довод я.

Митсуруги подскочила на месте и скрючила пальцы. Ноздри ее носика задвигались, как у лисы, почуявшей сквозь снег толстую задницу неосторожной мыши.

Долго в себе она держать чувства не могла, выплюнув их прямо мне в лицо. Вся дипломатическая миссия Нихона, весь их дебют, был безнадежно провален. Операции мировых Гильдий в Вашруте уже потеряли большую часть смысла, после того, как хирри и Лига Некромантов заключили союз насчет Мириады, но оставался сравнительно большой шанс на получение беспрецедентно высокого влияния на Колисе. Именно за ним, родимым, большинство больших дядь и теть переключилось на Краст. А теперь, беда-то какая, Краст в руинах, смысла вкладываться в его защиту и экономику ни один кот не наплачет, как и держаться за погружающийся в хаос Колис.

Что для других Гильдий лишь потеря ресурсов и времени, то для Нихона — почти катастрофа. Эйнур, знаменитый Город Неудачников, был одним из крупнейших центров цивилизации на планете и идеально подходил для целей империи, о которых Митсуруги предпочла умолчать. Другие два центра всего хорошего, доброго и вечного, Нихону не подходили — Вавилон был сейчас занят межрасовой войной и с людьми контактировать не горел желанием, а Академия была вотчиной одноименной Гильдии, находясь целиком под ее контролем.