Атака по правилам

– Я не могу допустить, чтобы эта девочка, Тапира, стала рабыней. – Бьяна посмотрела на подругу. – Ей и так досталось слишком много. Мы отберем браслет у Кары и отдадим его черным, а еще лучше – уничтожим. Все моряны должны быть свободны.

– А как мы найдем эту Кару?

– Богдан ле Ста знал, где она живет, и рассказал об этом Тапире. – Бьяна одернула жакет и нехорошо улыбнулась: – Мы найдем эту тварь.

* * *

Забытая Пустынь, Подмосковье

30 сентября, суббота, 13.59

До ближайшей деревни было километров пять. До ближайшего болота – метров четыреста. Потемневшие от времени здания Забытой Пустыни стояли на небольшой поляне, окруженной густым лесом. Домиков было немного: пять или семь деревянных строений, среди которых выделялись только массивный амбар, где монахи хранили припасы, да невысокая церковь. Пасторальная картинка уединенности и умиротворения. Облик Забытой Пустыни не менялся сотни лет, бушующие волны истории обходили стороной этот затерянный в подмосковных лесах уголок. И кто бы ни приходил на эту землю, будь то поляки, или французы, или немцы, никто не трогал скромных отшельников. То ли не добирались до такой глуши, то ли побаивались, наслышанные о чудесах, творимых монахами. Даже опьяненные вседозволенностью коммунисты, угробив в окрестных болотах несколько своих банд, плюнули и оставили Пустынь в покое.

Сантьяга вышел на опушку леса, стряхнул прилипшую к пиджаку паутинку и брезгливо посмотрел на тянущуюся к воротам Забытой Пустыни разбитую и грязную дорогу.

– К старцу идете? – поинтересовался сидящий под деревом пожилой мужик с аккуратной бородкой. – Здравствуйте вам.

– Добрый день, – вежливо отозвался комиссар и подтвердил: – К старцу.

– Поторопиться тогда надобно, – голос мужика стал глуше, – болен старец. Говорят, до зимы не дотянет.

– Потому и иду, – рассеянно ответил Сантьяга, сравнивая свой элегантный костюм с безобразной дорогой и обдумывая, что проще: сделать быстрый портал до ворот или отобрать у мужика резиновые сапоги.

– В таком костюме по лесу неудобно ходить, – заметил мужик.

– Я машину там бросил, – комиссар неопределенно махнул рукой в лес, – застрял. – И вдруг до него дошло: – А что, Никодим умирает?

– Так ведь лет-то ему почитай девяносто шесть, – мужик прищурился. – Даже чудотворцы умирают.

– А Никодим чудотворец?

– А то не знаешь? Хворь какую снять – к нему, наперед чего узнать – к нему. Большой веры человек был, да, видно, кончились силы.

Веры Никодим был большой, крепкой. И магом он был неплохим. Но силу свою старец полагал дарованной богом и потому отдал ее на служение единоверцам. Всю отдал, без остатка.

– Пойду я, пожалуй, – решился наконец Сантьяга, – спасибо за компанию.

Комиссар вышел на грязную дорогу и осторожно зашагал к пустыни.

– Пойди, пойди, – пробормотал мужик, оглаживая бороду. – Ишь, какие гости из лесу ходят.

В той стороне, в какую махнул рукой Сантьяга, дорог никогда не было, а было там непролазное болото. Выходило, врал долговязый франт в щегольском костюме, не на машине он приехал, но мужик не обижался. Хочет таиться – пусть таится, господь ему судья.

В прохладной келье было очень тихо. Свет с трудом проникал через маленькое окошко, и в полумраке ярко выделялся огонек лампадки, освещавшей старинную икону. Никодим, одетый в белую рубаху до пят, лежал на грубой лавке, неподвижно глядя в низенький потолок. Длинная седая борода старца была аккуратно расправлена на груди, а худые руки устало вытянуты вдоль тела.

Время уходило.

– Алексей, это ты? – тихим голосом спросил Никодим, услышав мягкий скрип открывающейся двери.

– Я попросил вашего мальчика не мешать нам, – ответил вошедший. – Добрый день, Никодим.

По лицу старца пробежала легкая тень раздражения.

– Знал, что ты придешь, демон, знал, – вздохнул Никодим, – но думал, успею умереть. – Он помолчал. – Поправь мне подушку.

– С удовольствием.

Сантьяга, слегка пригибаясь, – его голова почти касалась низенького потолка кельи, – подошел к старцу и подложил ему под спину подушку.

– Слышал, умирать собрались? – вежливо поинтересовался комиссар, дождавшись, когда Никодим устроится поудобнее.

– От этого никому не уйти, – выцветшие глаза старца холодно оглядели нава. – Даже тебе, демон.

– Я знаю, – кивнул комиссар. Он подвинул к лавке грубый табурет, расположился на нем и предложил: – Поговорим?

– А есть о чем?

– Появилась тема, – улыбнулся нав. – Лет шестьдесят назад у меня в ваших краях была небольшая недвижимость. Домик.

– Разрушили твой домик, – кашлянул Никодим, – немец разрушил. Я думал, ты знаешь.

– Имущество у меня там кое-какое пропало, – вкрадчиво сообщил нав. – Шкатулка.

Старец помолчал, глядя в черные глаза комиссара, и негромко сказал:

– Водицы дай.

Сантьяга протянул старцу ковшик и терпеливо подождал, пока тот напьется.

– Что же ты за хозяин, если имущество свое через столько лет ищешь?

– Это для вас столько лет, – жестоко усмехнулся комиссар, – а я только вспомнил. Вроде как вчера это было.

Никодим с достоинством выдержал удар.

– Ну так и подождал бы до завтра. Не беспокоил бы меня на старости лет.