Атака зомби

– Разумный кадавр? – Мариша прищурилась, разглядывая тигрочеловека через прицел «Абакана». – Типа можно договориться с ним?

Вопросы предназначались Павлу Сташеву, который неопределенно пожал плечами и одновременно кивнул, а потом отрицательно мотнул головой. И понимай, как больше нравится.

Человеческая часть кадавра моргнула и уставилась на «варягов», которым еще не приходилось до этого стрелять в подобных тварей. Впрочем, новизна вряд ли остановила бы бойцов Гурбана. Они на задании, а не на прогулке.

– Не надо! Больно! Жить хочу! Не надо! – почуяв настрой людей, заныла голова. Оно и понятно, звериному телу досталось по самое не хочу – дырок в нем стало больше, чем требовалось для нормального функционирования. Удивительно еще, что ни одно ранение не стало смертельным. Тигриный хвост мерно покачивался из стороны в сторону. Как маятник: туда-сюда, туда-сюда. Зрелище завораживало.

Чары хвоста развеял Ашот:

– Эй, брат, тебя как зовут?

Данила удивленно посмотрел на однокашника. Неужто тот действительно хотел познакомиться с чудовищной помесью человека и хищника, наверняка управляемой паразитом-слизнем? Не видать что-то паразита… Толстяк поднялся в полный рост и, повесив автомат на плечо, шагнул навстречу кадавру, который в свою очередь уже приблизился к «варягам» на несколько метров. И когда только успел?..

Хвост туда-сюда, туда-сюда.

– Зовут тебя как, брат?

Все напряженно следили за беседой. С одной стороны, столь необычный союзник, наверняка знающий все ходы и выходы в этом чертовом подземелье, «варягам» точно не помешал бы, а с другой – можно ли кадавру доверять? Даже если на человеческой голове не окажется слизня, что очень сомнительно, – вряд ли Дан сумеет развернуться к тигрочеловеку спиной. Впрочем, решать командиру, который пока никак не отреагировал на попытку Ашота установить контакт.

А толстяк, похоже, и сам уже не рад, что затеял мир-дружбу-жвачку налаживать. Ладонь его то и дело поглаживала «Абакан» – если что, в любую секунду готов открыть огонь. Короткие завитушки на затылке влажно блестели – потел Ашот очень активно. Точнее – активней, чем обычно. Эх, зря он собой перегородил сектор обстрела. Ему бы чуть правее сместиться, было бы чудненько, а так…

– Имя есть, нет? И стой на месте, не надо приближаться! – Ашот не на шутку разволновался, последнюю фразу буквально выкрикнул.

На что кадавр выдал с той же жалобной интонацией:

– Не надо! Больно! Жить хочу! Не надо! – И зарычал.

Полосатое тело взвилось в воздух.

Ашот откинулся вбок, в падении нажав на спуск – пули ударили в оскаленную пасть, впились в грудь тигрочеловека, пробили людской его череп… Когти мазнули пустоту в сантиметре от кудрявой головы толстяка, а в следующий миг автоматы «варягов» исторгли из себя смертельный металл. На кафель рухнула уже мертвая туша.

Ашот поднялся с пола. На лице его играла одновременно счастливая и немного испуганная улыбка. Он вытер лоб тыльной стороной ладони.

– Нормалёк, уделали гада. Думал, хана мне… Чего кислые такие?! Хуже, братва, уже не будет!

Он ошибся.

Отражаясь от стен, коридор заполнил многоголосый рев.

Монстры Стерха проснулись.

* * *

Самара взглянул на потолок, на черные шляпки микрофонов, натыканные в прессованный пенопласт. Шуметь-то нельзя было, а тут из-за тигрочеловека предельно допустимый уровень в разы перекрылся грохотом выстрелов. Как раз сейчас консерваторы небось выталкивают из своих утроб тварей, порожденных безумной фантазией Афанасия Стерха. Так чего ж тогда «варяги» стоя́т?! Валить отсюда надо! И поживее!

И они побежали.

Самара и Ашот подхватили рядового Петрова, который пришел в себя, но самостоятельно передвигался пока что не лучше новорожденного. Его потащили по кафелю, ведущему неизвестно куда. Гурбан бежал в авангарде, с автоматом у плеча. Лампы перед ним зажигались одна за другой, освещая коридор, которому, казалось, нет конца и края. Мариша прикрывала Сташева-старшего, а младший пятился за ними. И все они ожидали в любой момент атаки жутких монстров, разбуженных пальбой по тигрочеловеку. Вой, рев, скрежет когтей – все это сливалось в один кошмарный звук, который нарастал, приближался.

Они уже дважды свернули. И там, где бежали сейчас, не было дверей, помеченных знаками биологической опасности. Никаких вообще дверей не было. Голые ровные стены, спрятаться негде.

– Я прикрою! – крикнул Дан, заняв оборону возле очередного поворота.

Умирать не хотелось. Так не хотелось, что хоть плачь. Но когда условия конкретные – либо ты один, либо все погибнут, – вариантов быть не может.

– Сам дотащишь? – спросил Самара у Ашота, тот кивнул и, перехватив Петрова поудобней, остался без помощи полковника. – Дан, мы вместе!

«Варяг» на миг прищурился, будто прикидывая, не шутит ли полковник, потом кивнул.

Гурбан даже не остановился. Рядовой Петров попытался притормозить, но Ашот рявкнул, чтобы двигал дальше, не то ноги ему оторвет по самую задницу. Мариша схватила профессора, который порывался вернуться, и потащила за собой. Тот все же справился с девчонкой и рванул обратно, к сыну.

– Уходи, батя! Я догоню! – пообещал Данила.