Атакует морская пехота

Гитлеровское командование спешно подбрасывало свежие силы для удара по десанту. Фашисты шли строем и врассыпную, подъезжали на машинах и танках. Враг еще не знал, сколько нас и где проходит передовая линия нашей обороны.

Закрепившись на занятом рубеже, расположились кто где мог. В Станичке прочных зданий не было. В основном здесь стояли рыбацкие домики из самана на фундаменте в два-три кирпича. Их стены прошивались насквозь из любого стрелкового оружия.

Иван Прохоров и Отари Джаиани с противотанковыми ружьями залегли в небольшой выемке, готовясьотразитьатаки вражеских машин.

В предутренней дымке из глубины улицы осторожно выполз приземистый танк. За ним пристроилась колонна автоматчиков. Прохоров и Джаиани открыли огонь. На мгновение танк приостановился, дал орудийный выстрел вдоль улицы. Взревел мотор, и, ломая изгородь, танк скрылся во дворе. Уткин и Лысов полоснули очередью «максима» по вражеским автоматчикам, бегущим за танком.

— Ай да маладцы, ай какия маладцы, — восхищался Гога Батубушаев, глядя, как до двух десятков гитлеровцев, застывших в разных позах, остались лежатьна улицеи тротуарах.

— Гога, замолчи, а то еще накличешь фашистов на...— Федя Лычагин не успел договорить:

из окопа, находившегося в соседнем дворе, высунулись ствол ручного пулемета и три фашистские каски. Не целясь, Батубушаев выстрелил, и одна каска исчезла. Но тут же последовала длинная пулеметная очередь. Батубушаев поник головой. В окоп полетело две гранаты — моя и Копотилова. Оттуда никто уже не высовывался.

Слева с чердака домика застрочил немецкий автомат. Пулеметчик Бобров был убит, а краснофлотцы Еременко и Поляков ранены. Пришлось «угостить» фашиста противотанковой гранатой. Крыша и потолок домика рухнули, автомат умолк.

Бывший жонглер московского цирка краснофлотец Александр Согнибеда сменил огневую позицию. Но в него через улицу с противоположной стороны двора полетели немецкие гранаты с длинной деревянной ручкой. Согнибеда ловил их на лету и отправлял обратно. Очевидно, фашисту такая «забава» не понравилась, гранаты в нашу сторону бросать перестали.

Взвод Котилевца, оставив радиостанцию, тут же занятую гитлеровцами, продвигался по левому флангу, проходившему по окраине Станички. Выйдя к оврагу, он стал закрепляться в постройках, расположенных вдоль оврага. В небольшом крайнем домике находились Федор Иванцов с ручным пулеметом и автоматчики Кузьма Бычков, Николай Соболев и Михаил Расторгуев.

Выглянув в окно, Иванцов увидел, как, пригибаясь низко к земле, по дну оврага со стороны кладбища к их позиции пробираются фашистские автоматчики. Послав Расторгуева сообщить об этом Котилевцу, он продолжал следить за противником. Но оказалось, что командир взвода сам уже давно наблюдает за гитлеровцами и принял соответствующие меры.

Выбрав момент, когда фашистские автоматчики приостановились, мы дружно ударили. Пулеметный огонь сосредоточили на голове и хвосте вражеской цепи. Гитлеровцы заметались по оврагу и, не найдя выхода из него, стали, отстреливаться. Их настигали меткие выстрелы десантников.

Залп шестиствольных фашистских минометов по месту высадки десанта застал старшего краснофлотца Владимира Сморжевского у подножия высокой железнодорожной насыпи. Владимиру ничего не оставалось делать, как кубарем скатиться в ближайшую неглубокую воронку, оставленную артиллерийским снарядом.

Володя — одессит, чувство юмора никогда не покидало его. В конце дня он так рассказывал об этом эпизоде: