Атакует морская пехота

Через трое суток после высадки десанта, выполняя боевое задание майора Куникова, Василий Чернов был ранен в ногу, но поле боя не покинул. Укрывшись в развалинах разбитого сарая, он метко разил из своего автомата наседавших гитлеровцев. И только с наступлением ночи связной пополз в санчасть на перевязку.

В этот день, 5февраля,бессмертный подвиг совершил старший сержант Михаил Корницкий.

Было этотак.Мы завязалибой заодно иззданий. Этобылатрехэтажная школа №22.Вней находились гитлеровцы. Нам удалось занятьпервый этаж. Два верхних оставались у немцев.

Начался штурм второго этажа. Но тут подошли два фашистских танка и открыли беглый огонь по занятым нами позициям. Начался пожар. Все кругом заволокло дымом, пылью.

Находиться в школе не было смысла. Ботылев приказал оставить школу, прорываться из окружения. Первым ринулся Михаил Корницкий. Выскочив из коридора школы, он метким броском противотанковой гранаты подбил фашистский танк, другая машина быстро скрылась в переулке.

Из-за каменного забора показались каски фашистских автоматчиков. Мы поняли — там засада. Корницкий сорвал с пояса вторую противотанковую гранату, вскочил на стену каменного забора, за которым скопились вражеские автоматчики, и бросился в самую гущу фашистов.

Раздался оглушительной силы взрыв — сдетонировали гранаты, висевшие на поясе Корницкого.

Воспользовавшись замешательством гитлеровцев, Ботылев крикнул:

—За мной!

Ведя огонь из автоматов и ручных пулеметов, забрасывая гитлеровцев гранатами, мы пошли на прорыв.

Вырвавшись из окружения, Ботылев решил обойти школу с флангов. Перегруппировав силы, он распорядился дать две красные ракеты в сторону города — сигнал и направление наступления группы.

Вразгар атакик нему подбежалординарец майора КуниковаЛеня Хоботов сзапиской от командира отряда: «Школу брать не надо, занимайте только оборону. Наша задача — продержаться до вечера. Сейчас на нас жмут слева. Боеприпасов нет. Экономьте и отбирайте боезапас у врага».

Вечером тяжело ранило нашего командира -взвода лейтенанта Карманова. Командование перешло к помкомвзвода Полякову, а я понес лейтенанта в санчасть. Но вскоре и Поляков был ранен. Его также отправили в санчасть. Взвод, насчитывавший менее половины состава, возглавил Котилевец.

В эту ночь мне пришлось несколько раз доставлять тяжелораненых в санчасть. А это нелегкое дело — почти километр нести на себе потерявших способность самостоятельно двигаться бойцов. Я очень устал, присел на камень и задремал. Разбудил меня разорвавшийсяпоблизости снаряд.

В море один за другим вырастали водяные столбы от взрывов. Я посмотрел туда и увидел меж ними черные точки. Это шли корабли. Было ясно, что к нам спешило пополнение. Будет жить десант!

***

Об этом времени тяжело вспоминать, рассказывать — не менее трудно.

— Неужели среди вас не было ни одного труса? — часто спрашивают меня на встречах с молодежью. Скажу твердо — не было. Все мы были добровольцы, знали, на что идем.

Известен такой эпизод. Накануне высадки Куников перед строем сказал:

— Каждый из вас знает, что ждет нас впереди — холод, ледяная вода, огонь врага. Короче говоря — идем на смерть. Будет очень тяжело. На каждого придется по десятку гитлеровцев, а может, и больше. У них пушки и танки, а у нас только автоматы,гранаты,противотанковые ружья.

Не каждому дано вынести то, что предстоит вынести нам. Может, кто передумал служить в отряде? Сейчас не поздно отказаться. Прошу этих товарищей выйти вперед.

Никто не вышел.

Тогда Куников приказал начальнику штаба Котанову:

— Распустите отряд и через десять минут постройте снова. Кто не хочет остаться в отряде, пусть не становится в строй.

Через десять минут отряд опять построился. В строй не встал один человек. Это был матрос Капустин. Не хватило у парня мужества вынести то, что обещал майор,— холод, ледяную воду, вражеский огонь. Его в десант не взяли. Но на второй день Капустин прибыл на плацдарм, переборов свое мимолетное малодушие, и воевал так, как и другие ребята. Остался ли он жив, не знаю.

Можно ли назвать Капустина трусом? Думаю, что нет. Накануне десанта он действительно проявил душевную слабость, но когда пошел в бой, то воевал мужественно.

Нет, не было среди куниковцев трусливых, малодушных! О каждом из них можно писать как о герое.

С куниковцев брали пример матросы и солдаты других бригад, высадившихся на занятый нами плацдарм.

Вспоминается письмо командования 255-й и 165-й бригад, которое мы получили сразу же после высадки.

В нем были такие строки:

«Мы, матросы и командиры, восхищены вашим мужественным сражением с фашистскими оккупантами. Вы обеспечили плацдарм для высадки десанта морской пехоты. Мы выражаем вам чувство великой братской благодарности...

Братья, мы пришли вам на помощь и клянемся, что начатое вами дело освобождения города Новороссийска доведем до конца. В ближайшее время город снова будет советским!»

ТЕПЕРЬ ЭТО МАЛАЯ ЗЕМЛЯ