Атаман А. И. Дутов

Почти за месяц до переворота, 22 октября 1918 г., ЦК ПСР выпустил обращение ко всем партийным организациям. Его составил лидер партии В.М. Чернов, призвавший соратников по партии быть готовыми к отражению ударов контрреволюции¹²¹⁶. Это обращение, безусловно, принесло большой вред эсерам. В то же время Чернов сумел в чем-то предвосхитить грядущие события. Уже 5 ноября в разговоре по прямому проводу между Уфой (М.А. Веденяпин (Штегеман) и С.Ф. Знаменский) и Омском (В.М. Зензинов) Веденяпин сообщал Зензинову: «Мне очень хотелось бы Вас хоть немного познакомить с положением после падения Самары¹²¹⁷. Развал в армии произошел полный, ее почти нет, она рассыпалась. Это заставило Центральный Комитет призвать всех членов партии под ружье (здесь и далее подчеркнуто в документе. – А. Г.), и тут мы это осуществили и вместе с чешским командованием вопреки приказам Болдырева создали добровольческие части, которые держат фронт, в наших частях с офицерства берется подписка не носить погон и кокард, только при таких мерах приходится что-либо делать. Нами предприняты шаги совместно с чехами к широкому формированию добровольцев. Несколько дней назад мы отправили все части на фронт, дав им задачу взять Самару. Здесь создался известный подъем, и наши товарищи выполнят это задание, если Вы не произведете тут перемен, которые разрушат все. В партии определенное настроение отойти в сторону от борьбы, полное недоверие к Временному правительству¹²¹⁸, как только связали свою судьбу с Сибирским правительством…»¹²¹⁹ Таким образом, деятели ПСР имели основания всерьез опасаться за свое будущее еще до переворота в Омске.

В этот же период эсеры предприняли ряд шагов по укреплению своего положения. Прежде всего, активно велись переговоры с военными, о чем будет сказано ниже. Кроме того, была предпринята попытка поставить под свой контроль местные власти. В частности, еще до прихода Колчака к власти, в десятых числах ноября, оренбургским губернским уполномоченным Комуча (как ни парадоксально, эти лица еще продолжали выполнять свои функции вплоть до распоряжения Колчака об их отчислении 26 ноября 1918 г.¹²²⁰) была получена телеграмма из Уфы с возмущением против того, что некоторые учреждения получают распоряжения из Омска, минуя Совет управляющих ведомствами Комуча. Уфимские политики требовали руководствоваться их распоряжениями, а не омскими. Дутов писал в Омск, что «означенным распоряжением предложено руководствоваться всем правительственным учреждениям, находящимся на территории Оренбурга и губернии. Ввиду того что до образования Всероссийского съезда¹²²¹ [территория] находилась в сфере влияния Самарского комуча, остальная территория подчинялась Сибирскому и Оренбургскому войсковому правительствам, [в] настоящее время [с] образованием центровласти подобное распоряжение Совета создает двойственность управления губернии. Благоволите разъяснить взаимоотношения и в интересах общегосударственных предоставить Губернскому уполномоченному Врем[енного Всероссийского] правительства по гражданской территории губернии право непосредственных сношений с центром»¹²²².

Вопросы военного планирования в партии социалистов-революционеров доверялись профессионалам. Функционировала специальная военная комиссия¹²²³, в состав которой входил член партии эсеров Генерального штаба подполковник Федор Евдокимович Махин – один из главных участников заговора в Оренбурге. В историографии полковник Ф.Е. Махин зачастую изображается как жертва политических преследований, что, по всей видимости, связано с труднодоступностью и недостаточным количеством источников для объективной оценки его деятельности.