Атаман А. И. Дутов

Странно то, что эта тенденция сохранилась и в постсоветской историографии. Для изобличения «зверств» Дутова, как ни парадоксально, до сих пор используются пропагандистские материалы его противников. Похоже, некоторые авторы вообще не ставят перед собой задачу непредвзято разобраться в том, что на самом деле происходило в рассматриваемый период. Л.И. Футорянский, не приводя ссылки, утверждает, что в Оренбурге при Дутове был расстрелян каждый сотый житель, а террор носил массовый характер¹⁷⁵⁷. Столь серьезное заявление нуждается в безусловной аргументации и никак не может быть принято на веру. ПА. Голуб, со ссылкой на меньшевистскую газету «Голос рабочего», пишет о переполненности оренбургской тюрьмы, в которой заключенные содержались в ужасных условиях¹⁷⁵⁸. Таким образом, очевидно, что даже наиболее предвзятые авторы не смогли указать заслуживающих внимания фактов террора при Дутове.

В работе А.Л. Литвина, считающейся основополагающей по проблеме террора в Гражданской войне, говорится, что 4 августа 1918 г. Дутов установил смертную казнь за сопротивление власти и уклонение от военной службы. 3 апреля 1919 г. был издан приказ о взятии заложников и расстрелах за неблагонадежность¹⁷⁵⁹. Литвин пишет: «В воспоминаниях тех, кто пережил годы Гражданской войны, особенно недобрую память оставили отряды разных атаманов, предпочитавших действовать от имени регулярных армий»¹⁷⁶⁰. Далее в одном ряду перечислены имена Б.В. Анненкова, Г.М. Семенова, А.И. Дутова, И.П. Калмыкова (причем с неверно указанным отчеством. – А. Г.), И.Н. Красильникова. По мнению Литвина, репрессивные приказы Дутова не отличались мягкостью¹⁷⁶¹. Во втором издании книги приведены все те же сведения о двух приказах с констатацией факта жестокости Дутова. Подобный подход нельзя считать сколько-нибудь серьезным.

Но что же достоверно известно о «терроре» Дутова?! Не секрет, что 1917 год и последовавшая Гражданская война породили резкий рост преступности, повлекли колоссальное падение нравов. Наведение порядка в новых условиях требовало от власти новых – более жестких и решительных действий. Как показал ход событий, руководители антибольшевистских правительств, в отличие от большевистской верхушки, не смогли правильно оценить всю серьезность вызова времени. Однако и суровые приказы белого командования не были панацеей без возможности реализовать их на практике.

21 сентября 1918 г. в Самаре был издан приказ по военному ведомству Комуча № 97 об учреждении военно-полевых судов в гарнизонах местностей, находящихся на военном положении. Военно-полевые суды создавались для ускорения судопроизводства. Предусматривалась смертная казнь за дезертирство, агитацию против отбывания воинской повинности, умышленные поджоги или потопления, грабежи, изнасилования¹⁷⁶². В Оренбурге военно-полевой суд работал с июля 1918 г. Председателем оренбургского военно-полевого суда первоначально являлся полковник Буш. В своей работе суд руководствовался в основном прежним военным законодательством (Свод военных постановлений 1869 г.). Уже 25 июля 1918 г. было предписано сообщать в газетах обо всех лицах, оправданных судом¹⁷⁶³.

Сам Дутов отмечал, что в июле 1918 г. по его приказу за отказ выступить против большевиков было расстреляно 200 казаков и за неисполнение приказа один офицер. «Это очень тяжело, но в создавшихся условиях неизбежно», – отмечал Дутов¹⁷⁶⁴. Следует подчеркнуть, что оренбургский атаман считал необходимым применять такие методы воздействия лишь в крайнем случае. «Подписывая смертельный приговор, – заявлял он летом 1918 г., – я думаю, что я подписываю необходимый деловой приговор. Крутые решительные меры необходимы, и только ими можно насадить народовластие»¹⁷⁶⁵.

Приказом № 2 от 4 июля (21 июня) 1918 г. по Оренбургскому казачьему войску, Оренбургской губернии и Тургайской области вводилась смертная казнь за большинство серьезных преступлений – за убийство, разбой, нападение на должностных лиц и военных, «за активное участие в шайке, именующей себя большевиками и составленной преимущественно лицами не русского происхождения, приехавшими из Германии для уничтожения Российского Государства, а также для совершения тяжких преступлений: разбоя, убийства, грабежа, кощунства, похищения святынь, святотатства, без различия вероисповедания и захвата чужого имущества, виновные приговариваются к лишению всех прав состояния и к смертной казни»¹⁷⁶⁶, такое же наказание предусматривалось за укрывательство комиссаров и красноармейцев и «лиц, выступивших с оружием в руках против войск, боровшихся за созыв УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ (так в документе. – А. Г.)»¹⁷⁶⁷. Приказ был подготовлен и подписан еще предшественниками Дутова – временно исполнявшим должность Войскового атамана К.Л. Каргиным и уполномоченным Комуча по Оренбургской губернии П.В. Богдановичем. Впрочем, Дутов позднее разъяснил, что смертная казнь за укрывательство должна применяться лишь к лицам, укрывавшим «наиболее важных комиссаров»¹⁷⁶⁸.